Автор: Eyes like Dawn
Переводчик: Askramandora
Оригинальный текст: www.fanfiction.net/s/8986703/1/By-a-Dagger-Boun...
Категория: гет, джен
Жанр: романтика, ангст, драма, AU
Рейтинг: R
Персонажи: Румпельштильцхен/Белль, ОЖП, сэр Гастон, король Морис и другие
Предупреждение: ОЖП, смерть персонажа
Размер: макси (130,870 слов)
Статус: перевод в процессе, сам фанфик завершенный
Саммари: идет война с ограми, и принцессу Белль отослали в безопасное место ее отец и нареченный. Едва ли Белль этим довольна, поскольку она всегда стремилась к приключениям и ищет возможность спасти свой народ - а в итоге происходит так, что принцесса натыкается на таинственный кинжал. И едва ли Румпельштильцхен доволен, что нежданно-негаданно оказался рабом очаровательной голубоглазой девушки. Пока он планирует освободиться, сумеет ли красавица укротить чудовище?
Публикация на других ресурсах: запрещена.
Примечание: лично во мне сей замечательный фик пробудил мощнейшие Rumbelle feels и был прочитан, несмотря на свои размеры, всего за несколько дней. Отличное развитие Румбелля безо всяких лишних розовых соплей.
Быстро переводить не обещаю, но надеюсь, что работа не будет заморожена.
Глава 1. Белль находит кинжалГлава 1. Белль находит кинжал
Белль бесцельно брела в поле, среди высоких золотистых трав, и тихонько напевала пастушескую песенку своим мелодичным голосом. Весенний ветерок шевелил тонкие стебельки, достававшие ей до колена, словно пытаясь привлечь внимание красавицы, и своим бодрящим дуновением касался светло-голубого платья, которое доходило до ее обнаженных лодыжек. Он же игриво трепал густые каштановые волосы, в то время как солнце касалось лица девушки теплыми лучами, а воздух дарил свою свежесть.
Теплая влажная почва под босыми ногами была мягче роскошнейших ковров, и Белль бесцельно бродила по еще не распаханной земле. Будь это год тому назад, подданные королевства засеяли бы поле отборными злаками, но тогда еще не пришли огры - жаждущие крови чудовища в доспехах и с шипастыми дубинами в руках, разрушившие мир и благополучие в стране.
Легкий ветерок унес прочь последние звуки пастушеской песенки, и тут же меланхоличный вздох сорвался с губ Белль. Улыбка исчезла, уступив место нахмуренным бровям и сосредоточенному выражению лица. С начала войны столько всего произошло, пока армии сражались друг с другом, что девушка сомневалась, сможет ли она когда-нибудь еще чувствовать себя счастливой. Люди, которых она считала своими друзьями, либо погибли на войне, либо были на фронте, либо показали свою истинную сущность, спешно упаковав вещи и бросив свою страну на произвол судьбы.
Отогнав унылые размышления о потерянном домашнем очаге и погибших друзьях, Белль бросила спокойный взгляд на небольшой домик, стоявший на краю просторного поля. Теперь она жила здесь - в этом старомодном, но милом строении из серого камня, которое предоставила ей вдова человека, погибшего в первом сражении с дикарями-ограми.
Вне себя от ужаса и горя, женщина покинула свой дом, поклявшись никогда не возвращаться. Дрожь пробежала по телу Белль, когда она припомнила трагическую сцену прощания с покойным - его привезли вместе с другими убитыми, чтобы вдова могла опознать своего мужа.
Плача и в исступлении вырывая на себе волосы, вдова кричала, что, по слухам, земли королевы Регины защищены лучше, чем убогие деревушки ее родины - покрытого лесами, небольшого государства. И даже самый жалкий городишко смотрится центром оживленной культурной жизни рядом с самым большим из городов в королевстве Мориса. Вдова потрясала кулаком в адрес тучного, усталого монарха, и поклялась присягнуть той правительнице, которая этого достойна.
Когда женщину увели, Белль неохотно согласилась с тем, что, возможно, это было правдой. Однако она сама оставила родной очаг и семью, и вместо этого переехала в чистенький домик, который находился вдалеке от любопытных глаз и от тех, кто жаждал жить в благополучных городах - больших или не очень.
Ухоженные голубые и темно-фиолетовые цветы, полные весенних соков жизни, окаймляли домик, а большие любопытные пчелы и бабочки, утолив свою жажду нектаром, лениво, в свое удовольствие роились вокруг. Кроме домика, здесь стоял маленький красный курятник и пристройка-хлев, где уютно пощипывала сено и мычала единственная толстая корова.
Отсылая Белль из дома, отец просил у нее прощения за то, что вынужден отправить ее в эту жалкую, недостойную принцессы лачугу, но Белль не имела ничего против того, чтобы сбежать из роскошной обстановки королевского дворца. В отличие от дворян и утонченных леди, готовых рухнуть в обморок при одной мысли о таком убогом существовании, Белль всей душой полюбила маленький чистенький домик. Втайне она предпочла бы эту хибарку из серого камня любому замку.
Война подбиралась все ближе к столице, вот почему папа послал Белль сюда, в безопасное место. Авонлия, главный город королевства, пала под натиском орудийных башен дикарей-огров, и монарх хотел, чтобы его дочь находилась подальше от ужасного кровопролития.
Не обратив внимания на протесты Белль, отец и будущий жених отправили девушку вместе со старой служанкой в этот домик, чтобы огры, победив в войне, не добрались до Белль и не убили ее, или не сотворили с ней что-нибудь еще более ужасное.
Разумеется, это был акт благородства, как прекрасно понимала Белль, но она не была хрупким, нежным цветочком. Она смогла бы постоять за себя при помощи небольшого или даже боевого кинжала. По части ума принцесса могла бы посоперничать с мужчинами, и пару раз - без ведома отца - она придумала хитрые тактические ходы, которые помогли выиграть решающие сражения.
Как же Белль хотелось оказаться полезной! Но мужчины королевства - многие из них - считали, что место женщины не на поле битвы или на военном совете, где разворачивают старые карты и обсуждают тактическую борьбу. Женщина должна быть подальше от гущи событий и заламывать руки в тоске. Осознание собственной беспомощности было невыносимо - все, что женщине остается, это растить наследника и выглядеть красивой в мирные времена, и в глубине души Белль поднимался гнев при мысли об этом.
Однако, невзирая на свое возмущение, она была вынуждена согласиться с решением отца - принимая во внимание его здоровье. Он пытался нанять войска, и не стоило добавлять к его заботам еще и мелкие стычки с упрямой дочерью. Отец умолял ее уехать в память о покойной матери Белль, которая горевала бы, погибни принцесса в расцвете лет, и этого оказалось достаточно, чтобы сломить ее сопротивление.
- Леди Белль! - Сара, полная служанка преклонных лет, присматривавшая за Белль, окликнула ту из уютного домика.
Добрый голос служанки вспугнул мысли Белль, и она с улыбкой повернула голову. Сара Поттс была ярким примером любимой и любящей служанки. Светло-голубая матерчатая шапочка прикрывала массу вьющихся волос, наполовину серебристых, наполовину золотых, как мед. C годами Сара несколько располнела, но была столь же вынослива, как ломовая лошадь, и могла бы трудиться без жалоб от восхода до захода солнца. Вокруг глаз у нее было немало морщинок, но больше от смеха, чем от усталости и забот, а щеки с ямочками украшал богатый румянец. Казалось, будто Сара постоянно работает - и веселится.
Всю жизнь она прислуживала королевской семье и больше всего на свете любила свою работу. Сара стала Белль как мать после того, как еще маленьким ребенком принцесса лишилась своей родной матери.
Темно-голубое платье Сары, облегавшее ее полную фигуру, свесилось вниз, когда та поудобнее перехватила небольшую плетеную корзинку, которую сжимала в руке. Сара широко улыбнулась, глядя, как приближается к ней ее подопечная своей обычной походкой - словно листик, колеблемый ветром. Служанка всегда гордилась тем, что растила принцессу, и не упускала случая упомянуть об этом - и возможно, в этом было что-то от тщеславия.
- Послушайте, - довольным тоном начала Сара, когда Белль прислонилась к чистому белому забору, отделявшему поле от лужайки. Расправив платье пухлыми пальцами, она продолжала в своей обычной рассудительной манере:
- Я запрягла Филиппа, и мы отправляемся в город. Через неделю я вернусь, купив побольше продуктов.
Тут улыбка Сары исчезли, а глаза настороженно - но, тем не менее, не потеряв выражения благожелательности - сузились. Слишком хорошо она знала озорной, любопытный характер Белль, так же как и то, что принцесса постоянно витала в облаках.
- И я надеюсь, что вы не будете ходить в лес до тех пор, пока не понадобится убегать от огров. Достаточно и поля.
Белль тяжело вздохнула, предчувствуя, как это будет скучно.
- Обещаю, моя дорогая Сара, - сказав это, она нежно потрепала стареющую женщину по обветренной щеке.
Довольная Сара испустила легкий милый смешок, напомнив Белль счастливую беззаботную птичку, и присела перед наследницей короны в легком реверансе.
- Теперь вы связаны словом, леди Белль, и не попадете ни в какие неприятности, - она предостерегающе помахала пальцем перед носом у Белль и добавила: - Вы больше не неуклюжая девчонка, которая вечно ищет маленьких приключений, таскает со стола фруктовые пирожные к чаю и забирается во все уютные и укромные уголки, какие только найдет, чтобы там читать весь день. Вы красивая молодая женщина, и я хочу, чтобы вы больше не озорничали.
- К сожалению, этого я обещать не могу, милая Сара, - светлые глаза Белль смеялись, пока она потихоньку колупала заборчик ногтем - в основном для того, чтобы рассердить служанку. Затем она обняла Сару за плечи и повела к телеге и запряженному в нее клайдесдельскому тяжеловозу, который нетерпеливо скреб копытом землю и встряхивал гривой. - Я провожу тебя до конца дороги.
Когда Сара и ее лошадь скрылись, превратившись в далекое пятно в облаке серой пыли, красавица вздохнула еще раз. Сияющая улыбка пропала, словно эта пыль унесла ее с собой, как лучик света. Уперев руки в бока, девушка одиноко разглядывала следы грязи на земле, как будто это были линии ее сердца. Даже у Сары больше возможностей для приключений и новых событий, чем у нее самой.
Безжалостное воображение подсказывало, что наверняка кто-нибудь встретится милой старой служанке во время ее поездки - к примеру, разбойники, сбежавшие феодалы, вассалы, паломники, дезертиры. А она, Белль, чуть ли не вынуждена сидеть взаперти в заброшенном местечке, пока на свете ее ждет так много интересного! Почему все считают ее хрупкой неженкой, которой не подобает искать приключений? Отца даже путешествие в это потаенное убежище и то обеспокоило!
Плечи Белль угрюмо опустились, когда она повернулась, чтобы направиться обратно в домик, как подобает послушной королевской дочери. Зная Сару, она предположила, что завтрак из грибов, хлеба и сыра уже готов, и на столе наверняка лежит записка с подробным описанием того, каким образом они появились в домике, как будто Белль не занималась домашним хозяйством сама.
Она работала больше Сары, доила единственную корову, которая у них была, собирала яйца в курятнике, копалась в саду и делала множество других вещей, чтобы помочь старой служанке. Кроме того, работать ей было приятно. Белль больше нравилось быть полезной, чем иметь кучу прислужниц, которые могут подать тебе то и принести это.
Она все еще непроизвольно хмурилась, припоминая, как Сара по мере возможностей уклоняется от ее помощи. Не принято, чтобы благородная леди занималась тем же, что и люди незнатного происхождения. По крайней мере, почти брюзгливо подумала Белль, работа, которой занимается простой люд, это лучше, чем сидеть вообще без дела!
Конечно, если бы все было по указке Сары Поттс, Белль целыми днями рассиживала бы в тени домика в своем лучшем платье, ожидая, пока прискачет сэр Гастон и объявит, что огры отступили, и можно, наконец, планировать их свадьбу!
Вот она, жизнь принцессы, которую отослали, мысленно сплюнула Белль. Ей ничего нельзя делать, и никаких новых событий не предвидится!
Окончательно разозлившись, девушка как следует топнула ногой об землю. Ее босую ступню мгновенно пронзила боль, словно там было что-то твердое, и Белль взвыла. Схватившись за ногу, она упала на землю, отчасти желая, чтобы этот шум не донесло порывом ветра до ушей Сары - та тут же прискакала бы обратно и отложила поездку на несколько дней, чтобы присмотреть за своей подопечной.
Нога чудовищно пульсировала, как будто изнутри по ней стучали молотком. Бросив взгляд на поврежденную ступню, Белль готова была побиться об заклад, что к утру там появится синяк, и Сара, если случайно его увидит, уверится, что Белль нарушила свое обещание. Вроде бы ничего не сломано, но от осознания этого настроение Белль не улучшилось.
Она задумалась о том, не ударилась ли о край какого-то камня, и сердито, но в то же время с любопытством, принялась исследовать землю, ожидая обнаружить круглый камень. Вместо этого пальцы Белль нащупали нечто твердое и тяжелое, но никак не похожее на то, что она думала найти.
Не обращая внимания на пульсирующую боль в ноге, не заботясь о том, что она пачкает платье, девушка встала на колени и принялась копать землю руками, пока не наткнулась на грязный, старый деревянный ящичек.
- Что это за... - начала было Белль. Ящичек был черный, как почва, и напоминал о каком-нибудь древнем артефакте. Грязь въелась во все его трещины и щели вместе с землей.
Найденный предмет то ли когда-то был забыт каким-то путешественником на дороге, то ли его здесь закопал ребенок, чтобы сохранить свои маленькие сокровища в целости. Выглядел он совершенно обыкновенным, и все же что-то насторожило красавицу, пока она отскребала с него лишнюю грязь. Дерево прогнило и, по-видимому, его уже давно должна была выкопать или разрушить чья-нибудь соха.
Низкий раскат грома заставил красавицу резко вскинуть голову - на горизонте появилось скопление серых туч. Не раздумывая более, Белль схватила ящичек, и, бережно прижимая его к груди, поспешила в домик, прихрамывая. Некая доля радости закралась в ее ум - у нее появилось нечто свое, пусть даже это лишь на один вечер.
Дождь еще только начинал осторожно постукивать в окно, когда Белль села и поставила ящичек перед собой. Быстро позавтракав, проверив, в порядке ли куры и заперта ли корова в хлеву - при этом Белль еле шла, прихрамывая на одну ногу - девушка вернулась домой, надела чистое платье и слегка помазала мазью свою поврежденную ногу, чтобы унять боль.
Теперь, в безопасности, завершив все свои домашние обязанности, красавица с удовольствием вслушивалась в то, как гроза разворачивается во всей своей красе за окнами, в то время как ее собственное внимание приковал к себе таинственный ящичек. Он и в самом деле выглядел так, как будто кто-то подарил его ребенку. На нем даже не было замочка.
- Может быть, это какая-то хитрость, - пробормотала Белль себе под нос - дурная привычка, приобретенная по причине постоянно обуревавших ее мыслей и кипучести воображения. - Какой-нибудь пират спрятал свои сокровища. Или в ящичке лежит книга заклинаний, принадлежавшая давно умершему волшебнику, - она в задумчивости похлопывала кончиком пальца по подбородку.
Конечно, все это только мечты. Вряд ли "эта странная девушка Белль" смогла бы найти нечто столь значительное в реальности. Но почему бы и не помечтать немного?
Глубоко вздохнув, красавица решилась. Сверкавшие в небе серебристые молнии и раскаты грома усилили ее волнение, пока она открывала ящичек. Изнутри поднялся затхлый, тошнотворный запах, словно в подтверждение его старости. Поначалу девушке показалось, что в пламени свечей блеснуло золото, но затем ее плечи уныло опустились.
Хлам. Детский хлам.
Несколько кругленьких камешков, сморщенные листья, сломанная игрушка, перо ястреба и гниющая соломенная кукла с навеки застывшей улыбкой - вот что лежало в ящичке. Сокровища маленького ребенка.
У Белль невольно вырвался разочарованный вздох. Все еще держа руку под подбородком, она чувствовала себя обманутой.
- Ты всегда была глупой, Белль, - упрекнула она себя - как можно было даже помыслить о том, чтобы в этом ящичке лежало нечто волшебное и могущественное!
Возможно, ее отец и сэр Гастон были правы - ее любовь к книгам закончилась тем, что она превратилась в женщину, чья голова забита ненужными сведениями и несбыточными мечтами.
В расстройстве оттолкнув от себя ящичек, Белль даже не заметила, в какой опасной близости от края стола он находился. Как итог, прежде чем Белль успела удержать ящичек от падения, он обрушился вниз, и все детские сокровища кучей вывалились на пол.
Белль вздохнула - привычка, от которой она мысленно приказала себе отучиться - и встала, чтобы положить весь хлам обратно в ящичек. Но тут пламя свечей бросило отблеск на нечто металлическое, лежавшее под перевернутым ящичком.
Стоя на коленях, Белль не обращала внимания на детские вещички, разбросанные на полу, и даже на то, как дождь усердно барабанит по крыше устойчивого каменного строения. При падении от ящичка отломился тонкий кусок дерева и теперь валялся в общей куче хлама.
- Фальшивое дно? - громко, вслух, произнесла Белль.
Поставив ящичек перед собой, она обнаружила лишь тонкую полоску стали, завернутую в добротный кусок голубой атласной ткани. Торчавший наружу кончик лезвия весело поблескивал в мерцающем пламени свечей. Любопытство Белль разгорелось еще больше оттого, что металл нисколько не потускнел. Что же это за кинжал, который, находясь под сырой землей и в деревянном ящичке, не заржавел и даже не потускнел?
Взвешивая оружие в руке, Белль нашла, что оно гораздо легче, чем любой иной кинжал, попадавшийся ей прежде - даже тот, что она носила под платьем, и то был тяжелее.
Зачарованно и даже чуточку торжественно Белль освободила кинжал из атласной ткани, и та забыто упала на пол. В руках девушки находился крис - волнистое лезвие было безупречно, рукоятка обтянута простой черной кожей. Единственным, что придавало загадочность этому прекрасному лезвию, было имя, начертанное - нет, даже выжженное - на клинке. Оно походило на клеймо, которое ставят на мелкий и крупный рогатый скот.
Пристально вглядываясь в буквы при слабеющем свете, красавица растерянно прочитала имя - шепотом:
- Рум... Румп... Румпель... Румпельштильцхен?..
В одно мгновение беспорядочно мигавшее пламя свечей погасло. В воздухе не осталось даже серого облачка дыма. Постукивавший по крыше дождь прекратился, хотя тучи так и оставались висеть в небе. Пораженная красавица почувствовала, как тепло уступило место пронизывающему холоду, и создалось впечатление, будто сами стихии в панике отступили перед чем-то ужасным, оставив все остальное на произвол судьбы.
Присутствие чего-то недоброго появилось в доме - заползло, как черный туман.
На глазах у Белль, как порождение ее объятого ужасом разума, прямо перед ней заклубились фиолетовые волны, подобно испарениям ядовитого болота, прежде чем исчезнуть, как дым. Открытые, но до того надежно укрепленные ставни дико загромыхали, как под порывами несуществующего ветра. А затем все стихло.
На какое-то время, когда дождь вновь начал стучать по крыше, показалось, что все, как обычно, однако Белль тут же осознала, что в комнате, кроме нее, есть что-то... или кто-то. Она не видела, но ощущала это, и слышала за своей спиной ровное и еле слышное дыхание.
Волоски на руках Белль поднялись дыбом, по спине пробежала дрожь. В ушах пульсировала кровь, сердце бешено колотилось. Изо всех сил стискивая в руках кинжал с кожаной рукояткой, храбрая красавица сглотнула и одним движением поднялась на ноги. Крепко держа оружие, слыша, как сердце стучит у нее в груди, как барабан, она приготовилась ударить кинжалом существо, проникнувшее в дом.
Глубоко вздохнув, Белль взяла себя в руки и повернулась.
Никого не было. В сером полумраке, которым теперь наполнился домик, никто не встретил взгляда Белль. Возможно, у нее просто разыгралось воображение, да и гроза... На мгновение красавица облегченно вздохнула, а затем опустила взгляд на захламленный пол.
Крик ужаса чуть не сорвался с ее губ, когда у своих ног девушка увидела... нечто худое, гибкое, одетое в кожу, стоящее на четвереньках. Завеса спутанных, грязных, длинных коричневых волос скрывала лицо. Белль хотела закричать, но ни один звук не мог вырваться из ее сдавленного страхом горла.
Время тянулось долго и мучительно, пока красавица не могла говорить; а пока оба только дышали - Белль в ужасе, существо в изнеможении или ярости, а возможно, испытывая и то, и другое.
После целой, казалось, вечности существо заговорило - низким, на первый взгляд почтительным, но предательски вибрирующим тоном:
- Вы звали, госпожа, - прошипело оно, и не было сомнения, что за его словами кроется сильный гнев. Даже в полумраке можно было заметить, как когти на его руках царапают пол, оставляя на холодном камне следы.
- Я... звала? - с трудом проговорила Белль, больше удивленная тем, что это существо с всклокоченной головой умеет разговаривать, чем самим фактом.
Было очевидно, что оно пытается встать, но пока что оставалось на месте, словно прикованное к полу и к теням на нем, и спутанные коричневые волосы по-прежнему скрывали лицо. Кажется, существо что-то прорычало, но Белль не была в этом уверена, у нее по-прежнему не было слов для каких-либо описаний его присутствия здесь.
- Мое имя на кинжале, госпожа. Вы вызвали меня, и ваш раб явился.
Ум красавицы лихорадочно заработал - имена, вызвать...
- Я не понимаю, - она пристальнее вгляделась в темноту, скрывавшую существо. - Кто вы? Не могли бы вы, пожалуйста, выйти на свет?
Собеседник мгновенно вскочил на ноги. Высоким он не был, но страх заполонил Белль изнутри. Один решительный, широкий шаг - и он стоял в слабом свете, струившемся из окна. Его темно-серая, как пепел, кожа блестела золотом при освещении угасающего дня, а глаза были совершенно черны - без зрачков и радужек.
Белль захлебнулась отчаянным криком ужаса и отпрянула назад, уперлась в холодную стену домика спиной - словно пойманная в ловушку крыса перед ненасытным хищником. Она стискивала кинжал изо всех сил, сознавая, что только он может хоть как-то ее защитить. Ее волосы мятежно рассыпались по лицу, но глядя на существо, стоявшее перед ней, Белль этого не чувствовала.
Он яростно смотрел на нее, так твердо стиснув челюсти, как будто не желал говорить вовсе. Но против воли он все же разомкнул губы:
- Мое имя Румпельштильцхен. Темный.
Его лицо скривилось от отвращения, будто он попробовал что-то ядовитое и пытался выплюнуть:
- И теперь я ваш раб.
Глава 2. В услуженииГлава 2. В услужении
Румпельштильцхену хотелось кричать на самого себя от ярости - как, как это могло случиться?! Даже выплюнув последнее слово, признавая свое рабство, он готов был рвать и метать из-за того, как своевольная судьба столь неожиданно сыграла с ним злую шутку.
Только что он работал в своей угрюмой лаборатории, тщательно составляя эликсиры и зелья, продолжая плести сложную паутину своих замыслов, и в следующий момент длинные щупальца темной магии обвились вокруг самой его души и выдернули Темного из замка, невзирая на попытки освободиться.
Борьба с магией могла сравниться с величайшими битвами в истории. Румпельштильцхен прибегал к защитным заклинаниям и разнообразным ухищрениям, чтобы вырваться из тисков рока. Он боролся с магией на протяжении всего путешествия в это место, но противостоять кинжалу, вывернувшему его в свое время наизнанку и подарившему ему могущество, не мог. Победить этот талисман было все равно что вырвать сердце, которое билось у Темного в груди.
После того, как столетиями кинжал находился в безопасности, как его сумела обнаружить эта девчонка, исступленно размышлял Румпельштильцхен, сузив глаза и с ненавистью глядя на руку, стискивавшую лезвие.
Три человеческих жизни тому назад кинжал - единственная слабость Темного - был закопан в месте, где его не додумались бы искать ни один, даже самый искусный из волшебников, ни одна, даже самая умелая ведьма. Великие маги, отягощенные мудростью и возрастом, но весьма приблизительно осведомленные о наличии кинжала, всегда полагали, что Темный держит то, что единственно может его поразить, в комнате, полной всевозможных магических ловушек.
В действительности, монстр сам поддерживал эти слухи и даже разместил в десяти предполагаемых комнатах фальшивые кинжалы, и еще больше подобных разбросал по всем королевствам в труднодоступных местах. Только справившись с опаснейшими ловушками в его замке, можно было отыскать все эти ненастоящие лезвия, и если бы кто-то добрался до них, то Румпельштильцхен попросту стер бы его с лица земли и был бы доволен.
А настоящий кинжал он скрыл под землей, в лесистой местности, еще задолго до того, как здесь появилось это жалкое королевство! Роковое оружие было спрятано вдали от алчных взоров смертных, которые пожелали бы навеки принести беды Темному, подчинив его себе, а теперь какая-то девчонка сумела посадить его на цепь!
Взгляд женщины был полон неослабевающего страха, и она не сводила широко раскрытых глаз с жилистой фигуры Темного. Румпельштильцхену пришло в голову, что, судя по простенькому голубому платью, это глупая крестьянка, у которой нет ни малейшего понятия о том, какое могущественное оружие она сейчас сжимает в пальцах.
Конечно, хорошо, что она боится, мысленно сказал себе Румпельштильцхен, но, возможно, ситуация требует более тонкого подхода – прежде чем разразится катастрофа.
Натянутая улыбка проскользнула по его блестящему лицу, когда он отвесил молодой женщине глубокий поклон.
- Простите, госпожа, я не собирался вас пугать, - он грациозно подался вперед, поближе к упорно стоявшей на своем месте красавице, и теперь отступать ей было уже некуда. Сплетя вместе чешуйчатые пальцы рук, Темный с нескрываемой алчностью уставился на крис. - Как вы понимаете, у вас в руках то, что принадлежит мне, и я хочу вернуть это обратно.
Почти осторожно он вытянул вперед свои твердые черные когти:
- Будь хорошей девочкой, давай кинжал сюда, и получишь много золота за то, что ты его нашла. Конечно, ящичек с золотом пригодится тебе больше, чем старое, тусклое лезвие!
Ложь легко слетела с его губ и прозвучала почти искренне. Он изобразил скуку и легкое раздражение, будто его пребывание здесь было лишь небольшим неудобством, и все, что случилось - это то, что девушка потревожила его ради удачно найденной вещи.
- Мне не нужно золото, - Белль старалась побороть страх в своем голосе. - Я дочь состоятельного короля Мориса, и денег мне не надо.
Услышав это, Румпельштильцхен с любопытством изогнул бровь и мысленно обругал себя. Кривая ухмылка промелькнула по его тонким губам – сейчас, когда девушка выставила перед собой кинжал, магия инстинктивно дала ему понять, что эти слова правдивы. Без сомнения, девчонка не лжет.
И надо же было такому случиться, чтобы именно какая-то сопливая аристократка надела на его шею хомут! У судьбы определенно имелось извращенное чувство юмора. Отогнав эту мысль, Румпельштильцхен заставил себя ухмыльнуться еще раз.
- Неважно, я уверен, что мы можем прийти к какому-нибудь соглашению, - он пренебрежительно взмахнул когтями в пропитанном магией воздухе.
Она нахмурилась, с некоторым недоверием всматриваясь в сгущающиеся сумерки:
- Вы и правда тот легендарный Темный?
Легенды шепотом повествовали о могущественном существе, которому служила самая зловещая на свете магия. Рассказывались они у потрескивающего очага, в холодную зиму, ими пугали детей, и даже взрослым становилось не по себе. В этих историях Темный представал мохнатым и рогатым чудовищем, с клыками, подобными ножам, и адскими угольками вместо глаз.
Существо, стоявшее перед Белль, не напоминало ни об одной легенде, которую она слышала или читала. В нем не было ничего чудовищного, и, хотя он обладал странной кожей, но никак не походил на изувеченного магией полудемона.
- Да, госпожа, - резко и грубо ответил он, начиная злиться. Маска непринужденности сползала с его лица, покрытого золотыми чешуйками. - Перед тобой стоит Темный, кошмарное чудовище, ужаснейший монстр во всех королевствах!
Красавица вздрогнула от его рыка, но устрашенной отнюдь не выглядела.
- И вы сказали, что принадлежите мне, верно?
В ответ он лишь кивнул, стиснув челюсти. Темный начинал понимать, что, к его величайшей досаде, девушка сообразительнее, чем кажется. Небесно-голубой взгляд скрывал за собой ум и врожденную мягкость - не потревоженную хитрой мыслью о том, чтобы отомстить кому-то за причиненное зло. Да и глаза ее алчно не заблестели оттого, что теперь она может получить все, чего ее душенька пожелает.
- Не могли бы вы зажечь свечи, сэр Румпельштильцхен? - поинтересовалась она с сомнением, будто проверяя только что полученное умение.
Темный мгновенно прорезал когтистым пальцем теплый воздух, хотя лицо его выражало крайнее неудовольствие. Фитильки свечей вновь зажглись, и даже в очаге запылал огонь, невзирая на отсутствие дров для растопки.
Тени зловеще прыгали по каменным стенам и полу, словно живые. Чешуя Темного поблескивала в свете колыхающихся языков пламени, придававших его коже золотой с алым отблеск, отчего он казался еще более странным и грозным существом.
Белль подпрыгнула от изумления, когда волшебство неприятно коснулось ее кожи - словно паутина, сотканная порывом ветра. Мурашки пробежали по фарфоровой коже девушки, вызвав непроизвольную дрожь. В воздухе пронесся неприятно сладковатый аромат, напомнив красавице об увядших цветах в руках мертвеца.
Ее явное замешательство позабавило монстра.
- Моя госпожа довольна? - насмешливо спросил он, разоблачая ее страх, и согнулся в глубоком поклоне.
- О... да, спасибо, - Белль кивнула, не осмеливаясь подойти поближе к колдовскому свету. - Вы использовали магию, - почти благоговейно заметила она.
- Разумеется, глупая женщина, - с издевкой отозвался Румпельштильцхен. - Я зовусь Темным не просто для того, чтобы покрасоваться.
Белль была отчасти уязвлена этим оскорблением и насмешками. Не держи она кинжал в руке, девушка была уверена, что почувствовала бы лишь ледяной ужас, однако обладание оружием прибавляло ей храбрости, помимо собственной.
- Я не глупая, сэр.
- Правда? - невинным тоном поддразнил Румпельштильцхен и прижал руку к груди, будто эти слова поразили его. - Дорогуша, ты держишь в руках то, что со временем решит твою участь, если ты от этого не избавишься, и считаешь, что ты не глупая?
- Это ведь не я закопала такой важный и опасный клинок на каком-то участке земли, верно? - искусно парировала Белль - у нее достаточно ума, чтобы обменяться оскорблениями с этим так называемым Темным!
На мгновение ей показалось, что он сейчас взорвется от ярости на нее. Его рот нервно подергивался, как будто Темный собирался излить на девушку проклятья - но, удивительное дело, он сдержал свой гнев, проглотил слова, которые собирался произнести, и коротко поклонился:
- Верно, госпожа.
Белль отметила, что ему не хочется признаваться в этом - его причудливо окрашенное лицо скривилось так, будто он боролся с чем-то. Слабый гнев красавицы мгновенно угас, и она, склонив голову, с любопытством уточнила:
- Кинжал принуждает тебя что-то делать - например, говорить правду, когда ты этого не хочешь, да?
- Да, - произнес Темный сквозь стиснутые зубы, опустив глаза, как подобает рабу. - Я должен быть правдивым со своим хозяином и внимательным к его словам.
Белль недоверчиво уставилась на кинжал в своих руках, прежде чем вновь перевести взгляд на удивительное существо, стоявшее перед ней.
- И ты действительно можешь сделать все, что угодно?
- Сколько же вопросов ты задаешь, - с отвращением заметил он, дергая пальцами за свою короткую куртку из драконьей кожи. - Да, по большей части все.
- Ты можешь наколдовать мне чайник с малиновым чаем? - решила поэкспериментировать Белль.
Недоумение отразилось на его лице прежде, чем Темный сумел это скрыть. По одному щелчку его пальцев перед Белль появился керамический чайник на подставке, голубой с белым. В воздухе повеяло темной магией, и красавица вздрогнула, продолжая с трепетом наблюдать за происходящим.
Из носика чайника поднимался пар, как будто воду вскипятили. Чашки, казалось, только что вынула из шкафчика для посуды чья-то невидимая рука и расположила в воздухе.
В изумлении красавица смотрела, как чашки и чайник, самостоятельно спрыгнувший со своей подставки, устраиваются в центре стола. Нежный аромат только что сваренного чая смешался со слабым, сладковатым запахом магии.
Две чашки теперь стояли на изысканно расписанных блюдцах. И от них поднимался парок, словно кто-то только что собственноручно приготовил чай, перемешал и налил из чайника.
Белль так и продолжала стоять, пораженная, и ее посетила мысль о том, что это какая-то мечта, причудливо смешавшаяся с кошмаром. Свечи зажег бы и любой мало-мальски способный волшебник. Даже придворные и военные маги могли вызывать небольшие язычки пламени, но заставить вещи двигаться, и наколдовать чай...
- Моя госпожа довольна? - Темный еще раз задал этот вопрос - безо всякого энтузиазма или радости.
- Д-да... спасибо, - Белль едва сумела кивнуть в ответ.
Осторожно усевшись на стул, она уставилась на чайный сервиз так, будто он мог в любое мгновение ожить и начать преследовать ее по комнате. Уверившись, что прогулки в воздухе не предвидится, она осторожно взяла чашку, держа ее двумя расставленными пальцами на случай, если придется спасаться бегством. Теплый, источавший аромат чай напомнил девушке о родном доме - втайне она тосковала именно об этом, ведь такого питья в уютном деревенском домике не могло быть.
С тоской вспоминая о покойной жене, король Морис говорил дочери, что та обожала чай, и это свойство характера передалось и Белль. Чашка хорошего чаю помогала ей размышлять и приносила знакомое тепло.
Сделав пробный глоток, Белль обнаружила, что напиток несколько отличается от ее ожиданий. Создавалось такое впечатление, будто его приготовили из густой, безвкусной жидкости, мягкой, как кисель. Однако простая мысль, что все же это чай, заставила Белль почувствовать себя непринужденнее. Отчасти она забеспокоилась, как бы это не оказался яд, но тут же решила, что, если бы Темный мог забрать свой кинжал силой или причинив владелице того вред, он давно бы это сделал.
Распробовав чай, Белль потихоньку успокоилась и повернулась к монстру, стоявшему со склоненной головой и сложенными на груди когтистыми руками.
- Может, ты присоединишься ко мне, и мы поговорим? - она вновь стала сама собой, в отличие от того момента, когда Темный впервые вошел в дом.
- Обычно я не стал бы так делать, - он нахмурился, но сел напротив красавицы, прежде чем продолжить: - Но обстоятельства требуют, чтобы мне пришлось терпеть этот дурацкий разговор.
Бросив в чашку два кусочка сахару, монстр выпил обжигающий чай одним махом и потянулся к чайнику, чтобы налить еще.
- А теперь потолкуем о моем кинжале, - наполняя чашку, он говорил так, словно беседа зашла о чем-то новом и необычном. - Мне он все еще нужен. Полагаю, мы могли бы заключить... что-то вроде сделки, нет? Я могу сделать тебя бессмертной. Или же самой могущественной смертной в этом королевстве - и даже опаснейшей женщиной во всем мире.
Белль покачала головой.
- Не думаю, что это лучший выход. К тому же... все это так ново для меня, - мягко ответила она.
- Хорошо, тогда мы можем сойтись на ничейном результате, - хитро предложил он, наполняя третью чашку. Его когти звякнули по керамической поверхности чашки, пока он пил медленнее, пытаясь угадать мысли девушки. - Я заберу кинжал, а ты можешь жить как прежде, и ничего не хотеть.
- Но я... я же не сказала, что совсем ничего не хочу, - возразила красавица, в задумчивости потягивая свой чай. Действительно, стоило хорошенько поразмыслить о том, чтобы употребить всю эту магию во благо.
Темный со стуком поставил свою чашку на стол, и чай выплеснулся на деревянную поверхность. Предметы сервиза зазвенели, будто являясь отголосками гнева Румпельштильцхена. Он изобразил слабую, едва заметную улыбку на лице, хотя во взгляде, от которого ничто не укрывалось, бушевала ненависть.
- Мне нужно больше сведений, прежде чем я что-либо решу, - поспешно добавила Белль, немного испугавшись гнева, который исходил от Темного. И все же невольная улыбка скользнула по ее губам, когда она припомнила, как отец, Гастон и даже Сара чуть ли не рычали на нее, услышав эту глупую, по их мнению, реплику. Белль всегда предпочитала сначала собрать больше сведений, а затем уже выносить решение, а не сразу ввязываться в переделку.
- Каково значение этого кинжала? - тихо поинтересовалась она, излучая целеустремленное любопытство.
У Темного вырвалось некое подобие смешка - правда, безрадостного - после чего он, все еще злой, скрестил руки на груди.
- Ты всегда так полна вопросов, госпожа? Все очень просто. Кинжал в твоих руках означает, что ты - моя хозяйка. Я обязан повиноваться твоим приказам, пока ты владеешь крисом. Доставать для тебя все, что можно получить при помощи магии. Мы связаны этим кинжалом, ты и я - госпожа и ее раб.
Он был у нее в рабстве. Белль угрюмо поджала свои розовые губы, понимая, что это существо всецело в ее подчинении по какой-то неведомой причине. Ей была омерзительна мысль держать в рабстве кого-то, пусть даже это создание с серо-золотой кожей.
Держа клинок перед собой, Белль разглядывала свое искаженное отражение на стальной поверхности. Нерешительность затронула ее тонкие черты.
- Мне не нравится сама мысль о том, чтобы быть чьей-то госпожой - в этом есть что-то неправильное, - спокойно признала Белль, и затем ее взор устремился к Темному: - Скажи мне честно, Румпельштильцхен - что ты сделаешь, если я отдам тебе кинжал и отпущу на волю?
Ложь уже дрожала на кончике блестящего, раздвоенного языка, но монстр чувствовал, как правда прорывается наружу, подобно мощной волне прилива. Гнев и дикое, первобытное отвращение, которые он на самом деле испытывал, перемешались в нем воедино, наполняя слова своим ядом; и вместо обольстительных речей, сопровождаемых маслянистой улыбочкой, у Румпельштильцхена, ставшего вновь темным и опасным чудовищем, вырвалось:
- Я бы убил тебя!
Дико прорычав это, он в приступе ярости отшвырнул от себя пустую чашку, его искривившиеся, как в судороге, губы открывали взору пятнистые, желтые и черные зубы.
- Я разорвал бы тебя на части, а потом уничтожил бы все это жалкое королевство, чтобы о моем кинжале было известно только на уровне слухов и выдумок! Даже если бы мы заключили сделку, я бы нашел лазейку, любой способ сделать так, чтобы твое мертвое тело лежало глубоко в земле! Получив кинжал обратно, я бы вырвал тебе горло и сжег твой труп дотла!..
Пока его голос понижался до глухого рычания, Белль судорожно и громко сглотнула. Она дрожала всем телом, слыша эти ужасные, кровожадные речи. Костяшки ее пальцев, обвившихся вокруг рукоятки кинжала, побелели, как только что выпавший снег. Лишь сейчас девушка осознала, в какой смертельной опасности находится.
Глаза Темного сверкнули, как у зверя. От него исходила аура животной злобы, какой не было у самого свирепого волка. Если ему дать хотя бы малейшую возможность получить обратно кинжал, он порвет ее, Белль, на куски из-за своего драгоценного клинка, и не испытает ни малейших угрызений совести. Перед ней было неистовое, жестокое существо, которое удерживала в цепях только одна слабость.
- Ты... ты просто чудовище, - дрожащим голосом пролепетала Белль, будучи вне себя от ужаса. Почти полностью поглощенная страхом, она все же задалась мыслью о том, что же это за создание, с которым ей не посчастливилось столкнуться.
- Неправильно, дорогуша, - мрачно, но с каким-то безумным возбуждением заявил он. - Даже у чудовищ есть какая-то мораль.
Белль безучастно уставилась на тускло мерцавшую перед ней на столе единственную свечу. Мысли ее крутились в безостановочном вихре, и она не сводила взгляда с огонька свечи, словно в созерцании того, как плавится сало. Впервые в реальности, не в своих фантазиях, она завладела чем-то необыкновенным, столь же чудесным, сколь и опасным, и девушка чувствовала себя потерянной и не знающей, что предпринять. Темный угрожал ей, но без кинжала он был бессилен причинить вред ей или ее близким.
- Что же мне делать? - шепотом проговорила Белль, обращаясь скорее к себе, чем к существу, сидевшему напротив. Она не могла отдать ему кинжал, поскольку он поведал ей истину - это закончится уничтожением ее родного очага, гибелью всех, кто ей дорог.
- Вероятно, использовать меня для удовлетворения своих капризов и прихотей, госпожа, - с сардонической усмешкой заключил Темный, в голосе его явственно прозвенели язвительные нотки. Животная ярость в глазах превратилась из бушующей преисподней в тлеющие угольки - но, так или иначе, было в нем что-то от волка, который ждет подходящего времени, чтобы накинуться на добычу.
Если она и слышала его слова, то отвечать не стала. В наступившей тишине Белль долго раздумывала, затем подняла взгляд на Темного. Помотав головой, словно стряхивая с себя чары, красавица неуверенно встала из-за стола.
- Может быть, мне просто нужно поспать, и утром все прояснится. Мне необходимо время, чтобы подумать...
Собрав посуду со стола, Белль быстро вымыла ее в раковине холодной водой. Эти действия, пусть и не имевшие большого значения, несколько успокоили ее и вернули к реальности.
Вытерев руки сухой тряпочкой, девушка двинулась в соседнюю комнату, где уже готова была ее простая постель. Возможно, пришло ей в голову, все это лишь странный сон - она сейчас проснется и обнаружит, что никакого кинжала нет, а рассказы про Темного – выдумки.
Однако Белль тут же остановилась и, расстроенная, уставилась на странное существо, называвшее ее своей госпожой. Одетый в кожу с ног до головы монстр не двинулся со своего стула ни на дюйм. Он легко постукивал острыми, как иголки, когтями по деревянной поверхности стола, и выглядел задумчивым, словно вынашивая в уме какой-то приговор.
- Тебе есть куда идти? – осторожно спросила Белль, осмелившись сделать к нему шаг и все еще держа в руках кинжал. На мгновение ей показалось, что сейчас она засмеется вслух – но она не была уверена, что если начнет, то сможет когда-нибудь остановиться. Все это было невероятно смешно, если поразмыслить – она повелевает самым могущественным человеком во всех королевствах, он признался, что планировал зверски убить ее, а теперь она и еще спрашивала его об удобствах.
Натянутая, печальная улыбка показалась на его причудливой физиономии.
- Какая разница, есть мне куда идти, или нет. Ты же меня еще не отпустила, госпожа. Я могу уйти, только получив разрешение. Я могу что-то сделать лишь по твоему приказу.
Сердце Белль пронзила жалость к этому существу. Она не могла и представить себе, что значит быть рабом, но за ней столько присматривали и заставляли соблюдать разные правила, управляя ее жизнью, что девушка испытала прилив сочувствия. Столь могущественного человека осознание того, что он больше не хозяин самому себе, должно жечь, как огнем.
Она кивнула и ясно заговорила:
- Тогда, Румпельштильцхен, я отпу… - но Белль не закончила – неожиданное подозрение закралось в ее ум. Даже в сумерках было заметно, как напряглась постукивавшая по столу рука, и барабанящие звуки сразу же прекратились. Белль задумчиво наморщила лоб:
- А что бы ты сделал, если бы я тебя отпустила?
Эта повышенная женская чувствительность! Мысленно обругав бдительность своей госпожи и ее интуицию, которую еще больше усилило наличие кинжала, Румпельштильцхен, тем не менее, ничем не показал своего гнева.
- Умная девочка, - он раздраженно фыркнул, но в его полном ненависти и отвращения тоне была и доля восхищения. – Если бы ты освободила меня, я бы сделал все, что мог, чтобы выкрасть свой кинжал обратно. Когда ты освобождаешь меня, я могу идти, куда хочу, и делать, что пожелаю, пока ты снова меня не призовешь.
Освободи она его, яростно размышлял Румпельштильцхен, он бы нанял кого-нибудь, чтобы тот заполучил для него кинжал, или прибегнул бы к какой-нибудь маленькой волшебной хитрости, чтобы забрать могущественный артефакт. Раз уж не получается напрямую завладеть кинжалом обратно, то есть и другие способы, которые Румпельштильцхену были отлично известны.
- Ты пытался обмануть меня, - последовало строгое обвинение. В ледяном голосе Белль пробились искры гнева. Она старается проявить к нему доброту, а он искал бы способ украсть клинок и прикончить ее!
Темный кивнул, но Белль отметила, как он едва заметно вздрогнул и неуютно поерзал на своем стуле.
- Весьма наблюдательно, дорогуша. Ты умнее, чем кажешься.
О, гораздо умнее, мысленно отметил он. Девушке никак не откажешь в сообразительности – и отваге.
- Хорошо, отпускать тебя я не стану, но не сидеть же тебе на стуле всю ночь, - заметила Белль, глядя на него еще более недоверчиво, чем раньше. – Моей служанки, Сары, пока нет. И ты можешь остаться внизу, у нее в комнате, на ночь. Я тебе постелю.
В первый раз за то время, что он был здесь, на лице Темного появилось нечто иное, нежели гнев или притворная улыбка. Удивление прорезалось в его угрюмых чертах, когда девушка направилась в комнату со свечой в одной руке и кинжалом в другой.
Из истории предыдущего Темного было известно, что его заставляли возводить замки, собирать коллекции драгоценных камней, доставлять своему хозяину изысканные деликатесы и расправляться с теми, кто когда-либо посмел быть несправедливым к господину. Нынешнему же Темному готовили постель в уютном деревенском домике.
Мгновения бежали одно за другим, прежде чем, наконец, Темный резко встал со стула, скрипя своей кожаной одеждой, совершенно озадаченный действиями хозяйки. У него не было ни малейшего побуждения идти в комнату, но Белль не оставила ему выбора – либо ночевать на стуле, либо в постели. Странная у него госпожа, второй раз за вечер отметил Румпельштильцхен.
Осмотрительно и незаметно, не нуждаясь ни в каком освещении, он прошел по дому, обуреваемый мыслями о девушке вместо того, чтобы думать о свободе. Почему аристократка живет в скромном домике, как у нее хватает ума обходить все его ловушки и разгадывать уловки?
- Я все сделала, заходи, если хочешь, - объявила Белль, стоя спиной к монстру. Кинжал отныне был спрятан у нее под платьем вместо ее собственного, и нагревался по мере приближения Темного, давая знать о нем.
Комната оказалась маленькой уютной спаленкой, с резной мебелью, и мало походила на жилище какого-нибудь аскета. Хотя в душе Темный все еще кипел при мысли о том, что теперь он лишился свободы, он не мог не признать, что кровать со взбитой белой подушкой и клетчатыми одеялами выглядела заманчивой. Румпельштильцхен не мог припомнить, когда он в последний раз спал в постели. Кроме того, после того отчаянного сопротивления, которое он пытался оказать силам, приволокшим его сюда, Темный находился на грани сильной усталости.
Несколько неуклюже кивнув, красавица шагнула к двери.
- Я хочу, чтобы ты немного поспал и не предпринимал сумасшедших попыток вернуть свой кинжал. Теперь он мой, и тебе придется с этим смириться.
Он оставался в прежнем положении, уставившись на удобную постель, а в глазах Белль даже во тьме было видно замешательство, словно она не знала, как теперь обращаться с Темным. По крайней мере, прикинул он, она не требовательна и не жестока. И не стоит злоупотреблять ее благородством в первый же день, иначе его хозяйка может показать менее приятные стороны своего характера.
- Кстати, - остановившись, девушка повернулась ко все еще неподвижному монстру. – Мы не представились друг другу должным образом, Румпельштильцхен. Мое имя Белль.
И, предоставив ему последнюю порцию сведений о себе, она аккуратно прикрыла дверь.
В комнате горела единственная свеча, а монстр продолжал стоять на месте, недвижный, словно камень. Его острый, как у дракона, слух отслеживал каждое движение девушки – вот она убедилась, что кинжал на месте, и скользнула в кровать, расслабленно держась за рукоятку. Он даже различал частые вздохи, когда Белль погрузилась в прерывистый, неспокойный сон – должно быть, ее ум и сейчас занят полученными сведениями и событиями дня.
Только убедившись, что она лежит в постели, он смог двинуться с места в этой уютной спаленке. Его ловкие когтистые пальцы расстегнули несколько застежек, чтобы снять куртку. Сбросив верхнюю одежду на пол, он уставился в зеркало шкафа, стоявшего в этой старомодной комнате.
На его груди, поверх древнего сердца, отпечаталось, как клеймо, имя женщины, которой ему предстояло служить. Следы черные, как уголь, так въелись в серо-золотую плоть, что казались выжженными на ней.
- Госпожа Белль, - пробормотал он, освещаемый слабым огоньком свечи – словно пробовал ее имя на вкус, как экзотическое вино. Твердые когти скользнули поверх букв имени, которое теперь отметило его кожу так же, как его собственное имя – кинжал.
Каждое имя имело какое-либо значение, и, хотя госпожа Темного еще не сознавала в полной мере своих возможностей, у нее было самое могущественное имя на свете.
Под властью кинжала (By A Dagger Bound)
Автор: Eyes like Dawn
Переводчик: Askramandora
Оригинальный текст: www.fanfiction.net/s/8986703/1/By-a-Dagger-Boun...
Категория: гет, джен
Жанр: романтика, ангст, драма, AU
Рейтинг: R
Персонажи: Румпельштильцхен/Белль, ОЖП, сэр Гастон, король Морис и другие
Предупреждение: ОЖП, смерть персонажа
Размер: макси (130,870 слов)
Статус: перевод в процессе, сам фанфик завершенный
Саммари: идет война с ограми, и принцессу Белль отослали в безопасное место ее отец и нареченный. Едва ли Белль этим довольна, поскольку она всегда стремилась к приключениям и ищет возможность спасти свой народ - а в итоге происходит так, что принцесса натыкается на таинственный кинжал. И едва ли Румпельштильцхен доволен, что нежданно-негаданно оказался рабом очаровательной голубоглазой девушки. Пока он планирует освободиться, сумеет ли красавица укротить чудовище?
Публикация на других ресурсах: запрещена.
Примечание: лично во мне сей замечательный фик пробудил мощнейшие Rumbelle feels и был прочитан, несмотря на свои размеры, всего за несколько дней. Отличное развитие Румбелля безо всяких лишних розовых соплей.
Быстро переводить не обещаю, но надеюсь, что работа не будет заморожена.
Глава 1. Белль находит кинжал
Глава 2. В услужении
Переводчик: Askramandora
Оригинальный текст: www.fanfiction.net/s/8986703/1/By-a-Dagger-Boun...
Категория: гет, джен
Жанр: романтика, ангст, драма, AU
Рейтинг: R
Персонажи: Румпельштильцхен/Белль, ОЖП, сэр Гастон, король Морис и другие
Предупреждение: ОЖП, смерть персонажа
Размер: макси (130,870 слов)
Статус: перевод в процессе, сам фанфик завершенный
Саммари: идет война с ограми, и принцессу Белль отослали в безопасное место ее отец и нареченный. Едва ли Белль этим довольна, поскольку она всегда стремилась к приключениям и ищет возможность спасти свой народ - а в итоге происходит так, что принцесса натыкается на таинственный кинжал. И едва ли Румпельштильцхен доволен, что нежданно-негаданно оказался рабом очаровательной голубоглазой девушки. Пока он планирует освободиться, сумеет ли красавица укротить чудовище?
Публикация на других ресурсах: запрещена.
Примечание: лично во мне сей замечательный фик пробудил мощнейшие Rumbelle feels и был прочитан, несмотря на свои размеры, всего за несколько дней. Отличное развитие Румбелля безо всяких лишних розовых соплей.
Быстро переводить не обещаю, но надеюсь, что работа не будет заморожена.
Глава 1. Белль находит кинжал
Глава 2. В услужении