Пусть и здесь лежит. 
Автор: Askramandora
Фэндом: Однажды в сказке
Персонажи: Румпельштильцхен/Белль, Гастон, Реджина, ОМП (малозначимо)
Рейтинг: PG-13
Категория: джен, гет, AU
Жанр: юмор, повседневность, романтика
Размер: макси, свыше 15 500 слов
Статус: закончен
Саммари: сценки из жизни Румпеля и Белль в Темном Замке
Примечание: возможен небольшой ООС
23 сценки
Сценка первая
– Румпельштильцхен! Румпельштильцхен!
Темный маг, которому адресовался этот зов, сидел в библиотеке в кресле, совершенно неаристократично положив ноги на стол, и читал книгу. Откликаться он не спешил. По правде говоря, женский голосок, нетерпеливо его звавший, так мило произносил длинное мудреное имя, что Темный просто получал удовольствие. В конце концов, чаще всего его имя произносили с затаенным страхом, ужасом, гневом, отчаянной решимостью…
– Румпельштильцхен! – в дверях появилась Белль, смотрительница Темного Замка. – Я тебя уже пять минут зову, мне нужно кое-что выяснить, это очень-очень важно!
Девушка уперла руки в бока и выжидающе уставилась на хозяина. На ней красовался синий передничек, ясно показывавший, чем сейчас занята Белль.
Румпельштильцхен неохотно спустил ноги со стола, поднялся с кресла и положил книгу на стол. Взгляд Белль немедленно метнулся к названию на обложке: «Стратегия и тактика». Смотрительница слегка наморщила лоб и закусила губу, прикидывая, о чем могло бы говориться в не слишком толстом томике.
– И зачем же я тебе понадобился? – Темный уже стоял рядом с ней. Близко, как всегда – слишком близко.
Белль с решительным видом повернулась и направилась на кухню, слыша позади ровные шаги и твердо намереваясь довести дело до конца. За те несколько месяцев, что она прожила в замке, девушка уже давно поняла, что ничего плохого с ней маг не сделает, а значит – «можно сесть на шею и свесить ножки!» – ехидно пропела про себя Белль.
– Вот, – на кухне она показала колдуну на котелок с чем-то жидким и непонятным. – Я никак не могу сделать блюдо по рецепту! Может, ты мне магией поможешь?
И кокетливый взгляд из-под длинных пушистых ресниц. Действующий почти всегда безотказно. В конце концов, Румпельштильцхен, несмотря на свою ужасную репутацию, был всего лишь мужчиной, а значит – «сообразительная девушка вполне сможет с ним совладать!» – заключила Белль.
– И ради этого ты меня позвала? – нахмурился Темный и щелкнул пальцами. Белль заглянула в котелок.
– Ой, как раз так и надо было сделать! Теперь выглядит совсем как в книжке, – обрадованно завела она. – А теперь я закончу... спасибо.
Она одарила Румпельштильцхена милой улыбочкой и заметила, что в его янтарных глазах промелькнуло нечто похожее на смущение.
– Еще раз оторвешь меня от дела – превращу в улитку и выпущу в сад, – для порядка погрозился маг.
– Я понимаю. Извини, – еще одна улыбка, и последовало поспешное бегство с кухни.
Посмеиваясь, Белль склонилась над котелком. Нет, все-таки следовало посмотреть, что за интересную книжку читал Темный?
Сценка вторая
Белль торжественно внесла в зал поднос и водрузила на стол. Поймав вопросительный взгляд Румпельштильцхена, она победоносно объявила:
– Сегодня я решила приготовить суп с фрикадельками! Первый раз в жизни, но все когда-то надо начинать...
Темный подавил вздох. Лишь бы не оказалось, как вчера с пирогом, когда маг при попытке его прожевать чуть не вывихнул себе челюсть.
Белль щебетала что-то про кулинарию, расставляя тарелки, чашки, кладя ложки и не переставая порхать вокруг стола, как суетливая птичка. Румпельштильцхен поймал себя на том, что любуется ее оживленным личиком.
– Ну вот, все готово! – объявила она и уселась за стол, выжидающе глядя на хозяина – мол, попробуешь мой суп первым?
«Что ж, двум смертям не бывать, одной не миновать», – мысленно хмыкнул Румпельштильцхен, цитируя чью-то пословицу, и зачерпнул ложкой результат кухонных трудов Белль.
Девушка с нескрываемым интересом следила за выражением его лица.
Маг преспокойно прожевал фрикадельку и так же невозмутимо вытащил из супа другую.
– Ну и как? – не выдержала Белль.
– Помнишь, я говорил, что если будешь так плохо готовить, то займешь место одного из кустов у замка? – непривычно мрачным тоном осведомился Румпельштильцхен.
Белль виновато потупилась.
– Я же не виновата! Ты знал, кого брал! Вот честное слово...
– Так вот, – перебил ее Темный, – пока что этот вариант отменяется.
Смотрительница обрадованно улыбнулась и заглянула ему в лицо, ловя знакомую ухмылочку.
– Тебе лишь бы меня разыграть!..
– Развлекаюсь, как могу, – развел руками Румпельштильцхен.
Громкий стук в дверь прервал обоих. Казалось, весь замок содрогается от ударов.
– Похоже, кто-то невежливый пожаловал, – ухмылочка стала зловещей. Темный встал из-за стола и пошел к выходу, провожаемый взглядом приунывшей Белль.
Она знала, что с хорошими вестями сюда не придут.
Вскоре Румпельштильцхен вернулся, веселый и напевающий себе что-то под нос. Белль даже поперхнулась.
– Кто-то приходил, чтобы поднять тебе настроение?
– Можно сказать и так, – загадочно ответил Темный и, обойдя стол, встал у девушки за спиной. Она почувствовала, как его золотистые пальцы коснулись ее волос. Напряглась всем телом, словно струна арфы, с губ едва не сорвалось: «Что ты делаешь?..»
– Решил тебе за труды кое-что подарить, – Румпельштильцхен убрал пальцы, разглядывая заколку в виде серебряной бабочки на волосах Белль. – Предпочитаю золото, но и серебро – неплохая штука.
Белль потрогала заколку, несмело улыбнулась. Первый подарок от него. Ей стало неловко, но в то же время и очень приятно.
– Благодарю. Очень-очень большое спасибо...
Румпельштильцхен, как ни в чем не бывало, сел обратно за стол.
– Продолжим?
Девушка закивала и придвинула к себе тарелку.
Сценка третья
В этот вечер, после уборки в зале, Белль удалилась куда-то и вернулась с шахматной доской. Темный, привычно вертевший колесо своей прялки, с интересом наблюдал за тем, как девушка устанавливает доску на столе, затем уходит, возвращается с ящиком, полных шахматных фигур, и расставляет их.
– Что ты делаешь, Белль? Уж не решила ли взять реванш за ту ничью на прошлой неделе? – хитро прищурившись, уточнил Румпельштильцхен.
– Угадал, – Белль села за стол и выжидающе уставилась на него. – Сыграем?
Темный сделал вид, что всецело поглощен процессом прядения.
– А если у меня нет настроения на игру?
– Ну, Румпельштииильцхен, – ласково-ласково протянула Белль. – Один разочек.
– Так… и с чего бы такая настойчивость? – задумчиво протянул маг, заглянув в почти полное золота ведерко под прялкой. – Неспроста.
Взгляд смотрительницы стал откровенно лукавым.
– Ты читала ту книгу! – Румпельштильцхен вперил в нее обвиняющий перст. – Без моего спросу!
– Какую книгу?
– Не притворяйся, а то хуже будет! По стратегии и тактике.
Белль виновато потупилась.
– Нуу… заглянула в одну главку…
– …Увлеклась и сама не заметила, как изучила от корки до корки всю книжку, - закончил за нее Румпельштильцхен. – Все ясно, моя дорогая.
Девушка грустно вздохнула:
– Так ты не будешь со мной играть?
– Отчего же… не откажусь наказать тебя за то, что берешь без спросу мои книги! – отрезал маг, встал и подошел к столу. – Только не жалуйся потом!
Белль с трудом сдержала торжествующую улыбку. Потому что она действительно прочитала шахматный учебник с особенным тщанием… а особенно ту главу, в которой говорилось, как играть с самоуверенным противником.
Через какое-то время Румпельштильцхен подпер голову руками и тяжело задумался.
– Хочешь сказать, я должен сдаться?
– Мат неминуем, – развела пухлыми ручками Белль.
– Нет, так не пойдет, играем вторую партию, – Темный решительно смел фигуры с доски и расставил все заново.
Однако результат повторился.
– Наверное, я сегодня не в духе, – резюмировал маг.
– Третью партейку? – вкрадчиво предложила Белль, любуясь озадаченным выражением его физиономии.
Первый раз ведь такое зрелище!
– Коварство, твое имя – женщина, – усмехнулся Темный, снова кого-то цитируя и картинно положив своего короля перед довольной Белль. – Похоже, я невнимательно читал учебник!
– Похоже на то! Почитаем вместе? – смотрительница привстала, готовая побежать за книжкой.
Румпельштильцхен кивнул, и Белль скрылась в библиотеке, приплясывая от радости. Ей предстоял увлекательный вечерок, и девушка искренне надеялась, что сегодня никто не испортит ей удовольствия, постучав в дверь.
Сценка четвертая
Не прошло и нескольких дней с тех пор, как хозяин Темного Замка трижды потерпел поражение в шахматной игре, как его ожидал новый сюрприз.
Однажды Румпельштильцхен преспокойно лежал у себя в спальне на кровати и, закинув руки за голову, размышлял над тем, что бы потребовать у одного бедного рыцаря в обмен на нешуточную услугу. Поблизости раздался тихий шорох, но маг его не расслышал, погрузившись в свои расчеты. Тем временем нечто потихоньку влезло по резной ножке кровати наверх, на подушку, и резво бросилось на ничего не подозревавшего Румпельштильцхена...
Белль сидела у себя в комнате и вышивала (сегодня стирку удалось закончить очень быстро благодаря магической помощи хозяина), когда дверь распахнулась от удара ноги, и на пороге возник Темный. В одной руке он держал взъерошенного серого котенка, пальцем другой указывал на него:
– Объясни-ка мне, милая моя, что еще за новая затея?! Откуда это здесь появилось, а?!
Белль стоило большого труда сдержать улыбку, поскольку воротник рубашки мага был разорван, а на щеке красовалась свежая царапина, которую Румпельштильцхен в порыве раздражения забыл вылечить.
– Я нашла котенка, когда за соломой ходила, – девушка сделала грустные-грустные глаза. – Он был такой худенький... несчастный... так жалобно мяукал! Я не могла его не взять!
– А как насчет того, чтобы спросить разрешения, прежде чем тащить его ко мне в замок? – парировал Темный. – Здесь не приют для бездомных животных!
Белль отложила корзинку с вышиванием, встала и подошла к Румпельштильцхену, просительно посмотрела на него большими голубыми глазами.
– Я подумала, что ты добрый и позволишь мне оставить бедного котеночка. Я буду за ним ухаживать, убирать, ты даже не заметишь его присутствия! Я никому не расскажу, что здесь живет котенок, твоя репутация не пострадает! Честное слово, Румпельштильцхен! Можно я его оставлю себе? Пожалуйста!
Темный хмуро созерцал Белль в течение нескольких мгновений, затем, поколебавшись, сунул котенка ей в руки.
– Ладно, так уж и быть, – услышав эти слова, Белль радостно взвизгнула и прижала к себе сразу заурчавшего в ее объятиях котенка. – Но учти – как только это существо начнет мне мешать, оно мигом станет материалом для магических экспериментов!
Грозно выдав эту тираду, Румпельштильцхен повернулся на каблуках и вышел, а смотрительница улыбнулась ему в спину.
– Я обещаю, что больше царапаться он не будет, – откликнулась она и погладила уютно устроившегося у нее на руках пушистого малыша.
Сценка пятая
Котенок подпрыгивал на месте, пытаясь достать крошечный голубой клубочек. Его пушистые лапки почти коснулись цели, и Белль со смехом подняла клубочек еще выше.
За короткое время котенок отъелся, его мыли каждый день и расчесывали ему шерстку. Хозяйка выбрала малышу имя из своей любимой книжки.
– Бильбо! Бильбо, а погоняй клубочек сам, мне нужно приготовить ужин, – Белль с улыбкой кинула голубую шерсть котенку и направилась в сторону кухни.
Котенок же принялся за игру. Очень быстро ему надоело гонять клубочек, и Бильбо резво побежал по коридору и стал в порыве веселья носиться по замку.
Белль, выглянув спустя какое-то время из кухни, окликнула котенка, но тот куда-то подевался. Внезапно смотрительница кое-что вспомнила, внутренне похолодела и, как была, в переднике и с руками в муке, ринулась на поиски Бильбо.
Дверь, которая вела в прихожую, была приоткрыта, из-за нее доносилось ехидное хихиканье Румпельштильцхена и грубоватый мужской голос. Белль с ужасом увидела, как Бильбо подкрадывается к двери...
– Нет, нет, – испуганно прошептала девушка, медленно, чтобы не спугнуть котенка, продвигаясь вперед. – Бильбо... нет!
В то же мгновение, когда Белль уже готовилась рвануться вперед и перехватить пушистика, тот проворно исчез за дверью, а смотрительница Темного Замка в отчаянии всплеснула руками и затаила дыхание, прислушиваясь.
Румпельштильцхен стоял посреди прихожей, где он принимал не слишком важных гостей, перед низкорослым потупившимся рыцарем, и с самой своей пакостной ухмылочкой вещал:
– Имей в виду, дорогуша, за всякое волшебство надо платить. Я предупреждал, что заберу самое дорогое, что у тебя есть, а ты, глупец, подумал, что речь идет о ржавом позолоченном колечке, оставшемся на память от твоей матери. В то время как я, – Темный выдержал драматическую паузу, – имел в виду кое-что совсем другое.
Он ухмыльнулся еще более мерзким образом, разглядывая растерянного рыцаря. В эту минуту Румпельштильцхен выглядел настоящим воплощением коварства и зла, и явно наслаждался моментом. Пока что-то пушистое не коснулось его ноги...
Рыцарь и маг – оба уставились на серого котенка, который безо всякого стеснения, урча, терся о сапог Румпельштильцхена. Выражение физиономии Темного невозможно было передать никакими словами.
Белль за дверью замерла в страшном предчувствии, что сейчас Бильбо будет превращен в червяка и безжалостно раздавлен.
Румпельштильцхен в считанные мгновения овладел собой и, с усмешкой взглянув на удивленного рыцаря, небрежно уронил:
– Материал для опытов. Седьмой остался, шестерых я уже, так сказать, потребил в вышеуказанных целях. Ну, так что, продолжим нашу славную беседу?
Котенка он аккуратно отодвинул от себя носком сапога, и Бильбо, словно почувствовав, что надо бы уже и честь знать, серым шариком укатился прямо в руки облегченно выдохнувшей Белль.
После чего смотрительница, держа своего любимца на руках, удалилась.
Сценка шестая
Румпельштильцхен стоял перед зеркалом и хмуро созерцал свое отражение. В зеркала он смотрелся крайне редко, и те обычно стояли занавешенными. Но на сей раз ему было необходимо убедиться в том, что зрение не обманывает.
А причиной всему было то, что Белль выучилась хорошо готовить. И теперь она буквально заваливала Темного блюдами собственного изготовления. Девушка с упорством и терпением проработала от начала до конца всю кулинарную книгу, которую он ей подсунул в первый же день ее появления в замке, и теперь принялась за вторую. Меры смотрительница не знала как таковой, посему каждое блюдо приносилось на огромном подносе. Предполагалось, что Темный должен все съесть, если же он что-то оставлял, то Белль расстраивалась и принималась донимать его допросами на тему того, что ему не понравилось в ее стряпне.
Маг тяжело вздохнул, припомнив вчерашний разговор:
«Скажи, тебе ведь не пришлось по вкусу?»
«Нет, все хорошо».
«Почему ты тогда оставил половину на тарелке?»
«Потому что слишком много».
«Так. Значит, все-таки невкусно вышло!» – и на длинных ресницах задрожали слезы.
«Нет-нет, все прекрасно», – последовал поспешный ответ – вот уж чего, а зрелища плачущей Белль Румпельштильцхен вынести не мог.
Однако девушка не поверила и весь остаток вечера сидела грустная, а сегодня утром соорудила такой грандиозный завтрак и с таким сияющим видом его принесла, что хозяин безропотно съел все до последней крошки.
«А теперь я вижу, что понравилось!» – торжественно провозгласила Белль, и, опасаясь, что ему навяжут еще и какой-нибудь двухэтажный десерт, Румпельштильцхен исчез в клубах фиолетового дыма и материализовался у себя в саду, где принялся ходить туда-сюда с неприятным ощущением того, что желудок у него скоро переместится куда-нибудь пониже.
Вспомнив все это, маг снова тяжело вздохнул и посмотрел в зеркало. Нет, это уже никуда не годится. Нужно серьезно, по душам, поговорить с Белль. В конце концов, кто хозяин в этом замке?!
– Румпельштильцхен! – как обычно, дверь отворилась без стука – в последнее время смотрительница начала часто себе это позволять, а магу было как-то недосуг поставить ее на место. – Обед готов!
– Уже иду, Белль, – поспешным взмахом руки Темный занавесил зеркало. Если его ученица Реджина за ним наблюдает, она уже наверняка надорвалась от смеха, мрачно подумал он.
– На этот раз тебя ждет нечто совершенно великолепное! – радостно воскликнула Белль, скрываясь за дверью, и Румпельштильцхен услышал, как она сбегает по лестнице, что-то напевая себе под нос.
Третий тяжелый вздох – заключительный. И как теперь приступить к решающему разговору?..
Сценка седьмая
Белль сидела на небольшом табурете и гладила котенка, устроившегося у нее на коленях. Тот урчал, блаженно посматривая на хозяйку, невдалеке от них Румпельштильцхен привычно ворочал колесо своей прялки и обдумывал, как начать разговор. Помогла ему, как ни странно, сама Белль.
– Знаешь, когда я сегодня стирала твои вещи, – немного смущенно сказала она, проводя пальчиком по серой спинке Бильбо, – то заметила, что швы разошлись… совсем чуть-чуть. Можно магией поправить дело...
Колесо остановилось, Темный повернулся к ней и сложил руки на груди.
– И как ты думаешь, почему это произошло?
Белль прикусила губу и ничего не ответила, но в глазах у нее заплясали веселые огоньки.
– Потому что я по твоей вине растолстел и отрастил пузо! – припечатал маг.
– Ты просто… поправился немножко, – дипломатично ответила Белль. – Подумаешь. Зато у тебя румянец появился на щеках…
– И это выглядит просто замечательно, – саркастически произнес Темный, – учитывая цвет остальных частей лица.
– Ну, Румпельштильцхен, – обиженно протянула девушка.
– Никаких «ну, Румпельштильцхен»! Я тебе уже сказал – ты слишком много готовишь. У меня нет намерения походить на бочонок в сапогах!
– Конечно, Темный ведь должен быть тощим и сердитым, – ввернула Белль.
Румпельштильцхен воздел руки к потолку.
– Да причем тут это?! В общем, так. Слушай меня внимательно!
Белль продолжала усердно гладить Бильбо, не поднимая глаз.
– Если ты и дальше будешь меня откармливать, как на убой, я отберу у тебя котенка и выброшу его куда-нибудь на помойку или использую для опытов, крысы мне давно надоели. Ясно?
– Ясно, – угрюмо ответила Белль и вдруг поинтересовалась, пряча улыбку: – А может быть, тебе просто магией убрать… ну, пузо, как ты выразился? Тогда и кушать можно, сколько угодно, и лишнего жира не будет…
- Белль!!
Окрик подействовал – девушка снова уткнулась в шерсть Бильбо, пробормотав:
– Хорошо-хорошо, прости, я сделаю, как ты хочешь.
Румпельштильцхен удовлетворенно кивнул и снова принялся прясть, а Белль спустила на пол котенка и ушла в библиотеку – маг предположил, что дуться, но на самом деле девушка вытащила припрятанную на нижней полке книгу. Раскрыв на середине, смотрительница поджала губы и еще раз прочитала запомнившиеся ей месяц тому назад слова: «Толстые люди обычно добрые и незлобивые».
– Ничего, найдем другой способ! – пробурчала себе под нос Белль.
Сценка восьмая
«Тихий, приятный вечерок», – подумал Румпельштильцхен, разглядывая ведерко с золотой пряжей, когда появилась Белль. Она явно перечитала книжек, поскольку глаза у девушки были красные, а вид немного утомленный, но с лица не сходило лукавое и немного таинственное выражение.
Темный оставил золотую пряжу в покое и встал, намереваясь уйти к себе в комнату, но Белль подошла к нему.
– Мм… знаешь, что я подумала?
– Что? Что я опять похудел?
– Нет, – Белль приложила пальчик к губам и опустила глаза. – Что тебе надо завести домашнее животное.
Челюсть у Румпельштильцхена отвисла в самом буквальном смысле. Вернув ее на место, он поинтересовался:
– То есть я по твоему примеру должен завести себе котенка? Не хватит ли одного?
Белль вздохнула – непонятливый какой!
– Бильбо мой. А тебе нужно… завести своего зверька.
– Зачем мне домашнее животное? – Темный ничего не понимал. Точнее, понимал, что у Белль возникла новая идея, и так просто от нее теперь не отделаться, но к чему подобные разговоры?..
– Пока я занимаюсь хозяйством, ты сидишь одинокий и прядешь без конца, и наверняка это дурно влияет на твое душевное состояние, – глубокомысленно выдала Белль. – Понимаешь, я прочитала в книжке, что домашние животные умиротворяюще действуют на владельцев, помогают расслабиться и почувствовать тепло и уют. Ты возвращаешься домой усталый, иногда недовольный – я же все вижу, – она ласково улыбнулась, и маг невесть отчего смутился и отвел взгляд. – А ласковое домашнее животное поможет тебе расслабиться. Ну, Румпельштильцхен, попробуй осуществить мою идею! Вот увидишь, тебе понравится!
Темный задумчиво смотрел на нее, в глубине его мерцающих золотом глаз застыло странное выражение.
– Думаешь, идея хорошая?
Белль кивнула и улыбнулась еще раз, и прием сработал.
– Ладно, – буркнул Румпельштильцхен, направляясь мимо девушки к себе в спальню, – заведу домашнее животное. Так уж и быть.
Белль проводила его взглядом и прижала ладонь ко рту, чтобы не захихикать.
«Похоже, на этот раз у меня все получится!»
Сценка девятая
В этот день Румпельштильцхен отсутствовал непривычно долго, так что Белль заскучала и решила устроить генеральную уборку замка. Вооружившись ведром, тряпкой и шваброй, девушка решительно и энергично расправилась с пылью в коридорах, с особым тщанием помыла спальню хозяина, и, только распахнув двери его лаборатории, вспомнила, что сегодня он велел ей туда не заходить.
– Да, но я уже зашла, – виновато констатировала факт смотрительница и двинулась к столу, заставленному склянками, как вдруг что-то заставило ее насторожиться. Какой-то странный звук. Будто по полу что-то ползло.
Белль медленно обернулась… и выронила тряпку. Прямо по направлению к ней двигалось черного цвета существо, напоминавшее огромную блестящую гусеницу. Оно неторопливо приближалось к девушке, застывшей с тряпкой в руках.
Воцарившуюся тишину разорвал пронзительный крик, и Белль выронила тряпку, вылетела из лаборатории и понеслась прочь. С детства она не боялась ни высоты, ни темноты, могла лазить по деревьям, как мальчишка, играть в опасные игры, за что ее не раз журили няньки, но всяких гусениц и тараканов отчего-то видеть не могла. А это существо напоминало гусеницу, увеличенную во много раз!
– Что, что случилось? – в клубах дыма перед ней возник Румпельштильцхен, и Белль порывисто кинулась к нему в объятия.
– Там… там… там!.. – задыхаясь, она тыкала пальцем в сторону лаборатории. – Там у тебя… что-то мерзкое!
Темный был смущен до такой степени, что через темно-золотистый оттенок его щек пробилось нечто напоминавшее румянец. Он осторожно – и, пожалуй, отчасти неохотно – отодвинул от себя Белль и пояснил:
– Это не «что-то мерзкое». Это Scolopendra gigantea, редко встречающегося черного цвета, водится в южных краях и относится к типу членистоногих, к надклассу многоножек и…
– Мне все равно, к чему она там относится! – возмущенно воскликнула Белль и уперла руки в бока. – Она… отвратительная!
– Правда? А по-моему, очень даже симпатичная! – захихикал маг. – Но я же говорил тебе не заходить в лабораторию!
– Я хотела там помыть, – смотрительница насупилась. – Под столом, между прочим, пыли накопилось!.. А там… там эта… ско… ско…
– Сколопендра, – любезно договорил за девушку Румпельштильцхен. – Но ты же настоятельно советовала мне завести домашнее животное. Я утром не успел сделать для нее террариум, другие дела были.
Белль уставилась на него, раскрыв рот.
– Так это…
– Самая что ни на есть домашняя сколопендра. Не нравится? – маг сокрушенно развел руками.
Выражение лица Белль в эту минуту было просто неописуемо.
Сценка десятая
Белль сидела за столом в библиотеке и удрученно смотрела на красовавшуюся перед ней кипу книг.
«Разговоры о добре и зле».
«Советы по совершенствованию характера».
«Жестокость можно победить только добротой!»
«Кушайте больше и добрейте!»
«Домашние животные – вот универсальный рецепт!»
– И ни одной дельной книги! – скривилась Белль. – От обжорства Румпельштильцхен добрее не стал, а домашнее животное…
О своей сколопендре Темный заботился и уделял ей внимание, но доброты это ему не прибавило. Не далее как вчера он заключал сделку с очередным несчастным, и, судя по довольной пакостной ухмылочке…
Белль испустила длинный, как ленточка в ее волосах, вздох.
– И что же делать?
Она в задумчивости стала перебирать тома.
– «Добро произрастает, как семена»… «Вырасти деревце и укрась свой сад»… Ой, от этого тоже мало толку, Румпель говорил про какую-то Реджину, у которой в саду полно яблонек, а колдунья она злая-презлая.… Вот, а это что? «Как улучшить характер своего мужа».
Перечитав название еще раз, смотрительница покраснела. Густо-густо, как помидор. И поспешно задвинула книгу обратно.
– Нет, это нам не подходит.
Порывшись какое-то время в библиотеке, усталая Белль была вынуждена заключить, что пока надежного рецепта возвращения Румпельштильцхена к добру не нашлось.
Она посидела, снова вздохнула и заговорила вслух, обращаясь, видимо, к игравшему на полу котенку:
– Ладно, раз Темного пока не получается сделать хорошим, почитаю «Советы по исправлению собственных недостатков». Я ведь тоже не идеальная! Может, в этом все дело? И когда я стану идеальной, мне легче будет понять, как справиться со злом в душе Румпельштильцхена? – с удовольствием произнеся имя хозяина, девушка полезла за книгой и принялась изучать ее.
Вскоре у нее уже созрел новый план.
Сценка одиннадцатая
– И зачем тебе понадобилось трогать сколопендру? – покачал головой Румпельштильцхен.
Он сидел у постели Белль. Не далее как несколько минут тому назад Темный обнаружил девушку без чувств на полу своей лаборатории, а террариум со сколопендрой был открыт. Выяснилось, что сколопендра укусила смотрительницу, и Румпельштильцхен немедленно исцелил Белль, после чего она очнулась и слабым голосом сказала, что все еще чувствует себя неважно и хочет в постель.
Уложив Белль и отчего-то чувствуя себя крайне неловко, Румпельштильцхен попенял ей на то, что уже и оставить ее одну нельзя. И как случилось, что сколопендра укусила девушку?..
– Я сама сунула руку в террариум, – созналась Белль, опустив взгляд.
- Что? – Румпельштильцхен удивленно поднял бровь. – Зачем? И… как ты решилась?
Девушка смущенно кашлянула.
– Понимаешь… я хотела усовершенствовать свой характер. Я очень боюсь таких вот… существ. И мне хотелось избавиться от этого недостатка. Я решила, что смогу это сделать, если потрогаю сколопендру.
Маг недоуменно созерцал ее.
– И для чего же тебе понадобилось совершенствовать свой характер?
«Чтобы провести в жизнь план по усовершенствованию твоего», – чуть не брякнула Белль, но вовремя опомнилась и жалобно пробормотала:
– Я подумала… что я недостаточно храбрая. И мне это не нравится! Не люблю трусость!
– Кхм, - пробормотал Румпельштильцхен. Он положительно не знал, что сказать.
– Но мне сейчас страшно, – призналась Белль. – Я все-таки не смогла… перебороть себя! Это даже хуже укуса.
Внезапно темные пальцы мага ласково погладили ее руку.
– Преодолевать свой страх всегда нелегко, – в глазах Румпельштильцхена застыло задумчивое выражение, будто он обращался не к Белль, а к самому себе. – Это не всем удается. Но все же следовало быть осторожнее…
– Но я же знала, что в случае непредвиденных обстоятельств ты придешь на помощь, – тепло улыбнулась Белль, и Темный поспешно отнял руку.
– Конечно, ты ведь мне еще нужна, при тебе замок сияет чистотой! Впрочем, укус сколопендры для человека не смертелен. Ладно, я… посмотрю, надежно ли я ее запер в террариуме, а ты пока лежи, приходи в себя, – выпалив все это одним духом, Румпельштильцхен поднялся и направился к двери.
Когда он вышел, Белль загадочно улыбнулась и вдруг прыснула в ладошку. На самом деле чувствовала она себя прекрасно… даже несмотря на провалившийся план.
И с чего бы?..
Сценка двенадцатая
– Таак… Бильбо, перестань кусать мне пальцы! Что у нас имеется? Перечислим все сразу.
Белль, сидевшая на своем излюбленном месте – за столом в библиотеке – задумчиво наклонила голову.
– В первый же день он ничего мне не сделал, хотя я чуть не разбила красивую чашку. А еще он улыбнулся… и так ми… не отвлекайся, Белль, тебе нужно все вспомнить, а потом продумать план!
Вздохнув, она увлеченно продолжала дальше:
– Потом он стал иногда облегчать мне работу. То метлу заколдует, и она сама все подметет…
«А потом эта же метла носится за тобой по коридору, пытаясь шлепнуть, потому что у Румпельштильцхена странное чувство юмора», – бодро подсказал внутренний голос, но Белль уняла его и снова заговорила:
– То кулинарные рецепты в книге подберутся по порядку – сначала самые легкие, чтобы мне было легче. А еще он никогда не ворчал, когда я пересаливала суп или пережаривала мясо. И подарил мне серебряную заколку для волос…
«Которая через несколько дней превратилась в маленького перепуганного человечка прямо у тебя на комоде, потому что у Румпельштильцхена такое странное чувство юмора…»
– …А еще он подхватил меня, когда я упала с лестницы, пытаясь содрать эти глупейшие шторы, и так смутился при этом. Он постоянно смущается, когда наши руки случайно касаются друг друга дольше, чем на десять ударов сердца, и…
Тут Бильбо так укусил Белль за палец, что она охнула и слегка шлепнула котенка.
– А еще он мне позволил оставить дома это кусачее чудовище, которое носится как угорелое, перепутало шерсть у прялки и постоянно норовит залезть в его лабораторию! И он иногда так странно смотрят. Неужели я не ошиблась, и я ему…
Снизу раздался недовольный высокий голос, растягивавший ноты:
– Бееелль! Бееелль, куда ты опять запропастилась, читаешь свои дурацкие книжки? А ну живо спускайся и подавай мне ужин!
– А может, я и ошиблась, – усмехнулась смотрительница и спустила котенка на пол. – Мне надо все это обдумать, и, возможно, скоро будет готов новый план!..
Сценка тринадцатая
Для осуществления выбранного плана Белль тщательно проштудировала всю библиотеку и нашла замечательную, как она решила по прочтении, книжку. Первый пункт гласил: «Готовьте почаще его любимые блюда».
Тут смотрительница основательно призадумалась. Честно говоря, хозяин Темного Замка ел все, что ему подавали, и Белль даже не приходило в голову, что у него может быть любимое блюдо. Но раз в книжке авторитетно советуют...
Румпельштильцхен читал какой-то многотомный труд с подозрительного цвета пятнами на страницах, когда Белль подкралась сзади и томно поинтересовалась:
– Можно спросить... какое у тебя любимое блюдо?
Темный чуть не подпрыгнул от неожиданности. Конечно, вкрадчивый голосок Белль наводил на подозрения, но, с другой стороны, вопрос вполне невинный. Девушка слегка прикусила губу, ожидая ответа.
– Пожалуй... больше всего я люблю лягушачьи лапки. Причем чем больше, тем лучше! – сказав это, маг снова углубился в чтение с невыразимо серьезным видом.
Белль постояла рядом, удрученно крутя пальцами оборку передника, затем неслышно скрылась на кухне. Здесь она сняла передник, затем отправилась к себе в комнату, выбрала самое поношенное из своих однообразных голубых платьев (Румпельштильцхен в женских нарядах смыслил не больше, чем Белль в магии) и с мужественным видом пошла за корзинкой. Ибо куда же еще сгружать лягушек, которых сейчас придется ловить на болоте?
Белль понятия не имела, где оно находится, это самое болото, но где-то поблизости наверняка найдется. В книгах про приключения героев болота, леса, озера и прочие места всегда оказываются рядом. Так что не стоит расстраиваться, мысленно подбодрила себя смотрительница Темного Замка и поискала в кладовке, чем бы этих самых лягушек ловить.
Кроме сачка для ловли бабочек, Белль ничего не обнаружила и решила, что тогда уж лучше прихватит с собой поварешку. Можно ею оглушить лягушку, когда та будет сидеть на берегу... конечно, если она, Белль, успеет к этой лягушке подобраться поближе.
Кстати, подобраться поближе... Белль озабоченно покачала головой – ее туфельки наверняка произведут шум и отпугнут всех лягушек, те сразу в болото прыгнут, не нырять же ей за ними! Что делать?
Подумав, девушка взяла два фута марли, решив обмотать тканью свои туфли, чтобы двигаться бесшумно, как представительница дикого, но храброго племени, про которое она читала недавно в книжке. На голову, чтобы не зацепиться волосами за ветку, Белль повязала старую косынку, на руки надела перчатки, опять же для удобства.
Итак, вооружившись всем, чем только можно, для охоты на лягушек, Белль решительно отправилась на штурм ближайшего болота...
Конечно же, в библиотеке наверняка могли быть книги, в которых рассказывалось, каким образом ловить лягушек. Но Белль уже сегодня хотелось приступить к осуществлению своего плана, а не прочесывать все хранилище мысли в поисках нужной книги - которой, увы, может и не быть. Да и вряд ли это так уж трудно - поймать трех-четырех лягушек для начала...
Сценка четырнадцатая
Дочитав трактат о выращивании черного корня в огороде, Румпельштильцхен взмахом руки отправил огромный том на полку рядом с двумя склянками и прислушался. В замке царила непривычная тишина, на кухне не звякала посуда, не слышалось сердитого голоска Белль, отчитывающей Бильбо за очередное озорство. В общем, было похоже на то, что, кроме Темного, дома никого нет.
Недоуменно хмурясь, Румпельштильцхен обследовал весь Замок, с каждым мгновением убеждаясь в том, что Белль куда-то исчезла. Котенок мирно спал на кровати смотрительницы, среди разбросанных платьев... и внезапно мага посетило страшное предчувствие.
Белль ушла! Сбежала! Должно быть, житие-бытие с монстром она просто терпела, раз уж дала слово, но, в конце концов, не выдержала.
Тишина неприятно давила, как будто стало трудно дышать, и, не в силах оставаться в спальне Белль и смотреть на ее перевернутый гардероб, Румпельштильцхен переместился вниз, на первый этаж. Здесь он сел на табурет у прялки и горестно задумался.
Так он просидел около часа, перебирая в памяти все те приятные дни, которые он провел в обществе своей смотрительницы, когда дверь распахнулась, и некто с обвязанной вокруг головы косынкой тяжело ввалился внутрь.
Маг подскочил с табурета, как ошпаренный, и уставился на вернувшуюся Белль, которую он и признал-то не сразу. Сначала его охватила радость, и от облегчения он чуть не рассмеялся, затем изумленно обвел девушку взглядом.
На руках Белль красовались грязные перчатки, причем в одной руке девушка держала не менее грязную корзинку, в другой – забрызганную болотной тиной поварешку. Платье Белль также украшали тина и грязь, из-под косынки выбились лохматые волосы.
Румпельштильцхен, на время лишившийся дара речи, перевел взгляд ниже зеленого от болотных водорослей подола. Его взору предстали остатки когда-то белой марли на окончательно испорченных туфельках.
Белль не решилась пройти через зал, памятуя о грязи на подошвах, и бухнула корзинку у входа.
– Вот, – устало выдохнула она, снимая с правой руки перчатку и вытирая лоб. – Больше поймать не смогла.
Темный в одно мгновение пересек зал и уставился на содержимое корзинки – на самом дне лежали две оглушенные (очевидно, ударом поварешки) лягушки.
– Что это? – только и сумел он выдавить из себя.
Белль посмотрела на него с некоторым удивлением.
– Как что? Лягушки.
– Зачем?
– Ты же сказал, что твое любимое блюдо – это лягушачьи лапки.
Румпельштильцхен озадаченно поскреб в голове, между темных с проседью кудряшек, и вдруг вспомнил.
– Э-э... видишь ли, душа моя...
– Что? – мгновенно напряглась Белль. – Мало? Я еще поймаю, в первый раз же...
– Видишь ли... это была шутка.
Белль какое-то время созерцала крайне смущенную физиономию хозяина замка, после чего молча плюхнулась на пол рядом с корзинкой...
Сценка пятнадцатая
Зелье никак не получалось, и злой волшебник Румпельштильцхен гадал, чего же он туда не доложил. Вроде бы все ингредиенты были на месте. Что же не так?
Он в задумчивости принялся ходить вокруг стола, когда дверь в лабораторию открылась и на пороге показалась Белль, деловитая, занятая домашними хлопотами.
– Румпельштильцхен, что тебе приготовить на обед?
«Необычный вопрос», – мысленно усмехнулся маг и хотел было пошутить насчет давешних лягушачьих лапок, но, припомнив, как после того похода на болото отпаивал Белль зельями, благоразумно решил промолчать.
– Так что же? – не унималась Белль.
– Готовь что хочешь, мне все равно, – махнул рукой Темный, и девушка исчезла за дверью.
Румпельштильцхен снова погрузился в размышления. Высушенные ногти младенца мандрагоры, порошок из костей мертвеца, драконья печень…
Дверь снова открылась.
– Румпельштильцхен, а что ты будешь пить? После обеда, – уточнила смотрительница.
– Кровь из кошачьей лапки! Закрой дверь с обратной стороны, Белль.
После поспешного бегства девушки маг подсел к столу и изучил взглядом неудачное зелье. Пожалуй, он мог бы покопаться в своих книгах, но…
Знакомый скрип.
– Знаешь… ты не сердись, но я хотела бы спросить, ты хорошо себя чувствуешь?
– Прекрасно, – заскрежетал зубами Румпельштильцхен, испепеляя Белль взглядом, но та упорно не собиралась превращаться в пепел.
– У тебя такой озабоченный вид.
– Со мной все хорошо.
- И лицо зеленее, чем обычно, – бодро продолжала девушка.
Румпельштильцхен возвел очи горе.
– Может, я могу чем-нибудь помочь?
– Белль…
– Хочешь, я тебе чайку заварю?
– Белль.
– А еще я знаю несколько способов чудесным образом поднять себе настроение. Поделиться?
– Белль!!!
После этого окрика с потолка посыпалась черная, как сажа, штукатурка, но Белль даже не шелохнулась. Она только укоризненно покачала головой и скрылась за дверью.
– Я надеюсь, это все на сегодня, – простонал Румпельштильцхен, усевшись поудобнее и в изнеможении откинувшись на спинку кресла.
Сценка шестнадцатая
Белль влетела в библиотеку и, сердитая, схватила свою «замечательную книжку».
– И опять у меня ничего не получается! Про любимые блюда и вспоминать не хочу, а второй пункт…
«Спрашивайте его мнения, что приготовить на завтрак/обед/ужин. Почаще осведомляйтесь о его самочувствии и настроении. Делитесь с ними хорошими новостями…»
– Разве что хорошие новости я не сказала, – вздохнула смотрительница, захлопывая книгу и кладя на стол. – А какие хорошие новости я могла бы ему рассказать? Бильбо перестал царапать меня во сне? Будто его это очень волнует!
Девушка снова взяла вышеупомянутую книжку и хмуро полистала страницы. Взгляд ее выхватил фразу посредине листа «…поговорите с ним о том, чтобы завести ребенка».
– Ребенка, – Белль поставила книгу на место и покрутила в пальчиках рыжий локон. – А ведь и правда… Он постоянно заключает сделки, меняет детей… Я попрошу его оставить одного…
Идея показалась замечательной, и Белль понеслась обратно в лабораторию Румпельштильцхена. Перед дверью она нерешительно потопталась – а вдруг он все еще зол? – но все-таки заглянула внутрь.
Маг сидел в кресле с расслабленным выражением на темной физиономии, будто обсыпанной золотой крошкой.
– Румпельштильцхен, а можно я еще кое о чем спрошу? – тихонько обратилась к нему Белль.
Ответом был тихий стон.
– Не бойся, я на минуточку! Тебе не кажется, что мы могли бы завести ребенка?
Темный приподнялся и уставился на нее выпученными, как у жабы, глазами. Челюсть у него непроизвольно отвисла.
И тут Белль, сообразив, что сформулировала свое предложение как-то не так, покраснела до ушей.
– Я… эмм… я…
– Это… ты… эмм…
– Я имела в виду, что мы могли бы взять одного из детей, которых ты меняешь! – все еще красная, как помидор, Белль на всякий случай сделала шаг назад.
Рядом с ее головой о стену разбилась пустая склянка.
– Ладно, я поняла, ты предпочитаешь с детей кожу сдирать, – смотрительница закрыла дверь как раз вовремя, поскольку вторая склянка, с неудачным зельем, полетела уже в нее.
Оказавшись в безопасности, Белль решительно замотала головой:
– Нет, и эта книжка никуда не годится!..
Сценка семнадцатая
Темный возвращался домой в крайне скверном настроении. Человек, с которым он заключал сделку, упорно отказывался отдавать своего младенца, которого Румпельштильцхен уже пообещал другой семье, и в результате пришлось превратить непонятливого в огромную улитку и бросить в лесу.
– Говорю им, говорю, что за волшебство надо платить, что у всего есть цена, – ворчал Темный, заходя в замок, – так нет же, людишки упорно пытаются меня обмануть! Потом я же еще и злодеем оказываюсь, – прибавил он в приступе праведного гнева и, забывшись, чуть не споткнулся о клубок.
– Опять это пушистое чудовище забыло здесь свою игрушку! Пойду скажу Белль, что, если она за ним не будет присматривать, то я скормлю его сколопендре. Не исключено, что этот представитель семейства кошачьих опять наделал в мое ведерко с золотой пряжей, как на прошлой неделе!
Бормоча себе под нос невразумительные угрозы в адрес котенка, Румпельштильцхен вдруг услышал какие-то звуки из спальни смотрительницы и насторожился. И только сейчас заметил, что в прихожей не прибрано, на столе в беспорядке громоздится грязная посуда, у давно остывшего очага валяется метла…
Маг двинулся в сторону спальни Белль, отчего-то не решаясь сразу туда переместиться, и по мере своего к ней приближения обнаружил, что больше всего подозрительные звуки напоминают сдавленные рыдания.
И в самом деле, Белль сидела у себя на кровати, закрыв лицо передничком, и горько плакала.
– Белль! Что случилось? – Румпельштильцхен мгновенно оказался рядом с ней. Девушка вскочила, отбросив передник, и кинулась ему на шею, самозабвенно всхлипывая.
– Бильбо… Бииильбо!..
– Что с ним?
«Неужели сколопендра сожрала?» – мысленно возликовал Румпельштильцхен, но ответ несколько отличался от того, на что он надеялся:
– Он… потерялся! Я искала-искала… не нашла…
– Так, подожди. Ни к чему превращать мою жилетку в носовой платок, – маг усадил девушку обратно на кровать и эффектным жестом извлек из воздуха настоящий носовой платок, который ей и протянул.
– Кажется, это и называется «плакаться в жилетку», – глубокомысленно сообщила Белль, вытирая лицо.
– Когда ты в последний раз видела свое чудови… своего Бильбо?
«Чудовище у нас ты, а Бильбо – котенок!» – сердито подумала Белль и ответила:
– Вчера вечером. Он хотел выйти из замка, и я его выпустила.
– Чудесно, неужели Бильбо наконец-то пришел к мысли, что надо это делать не в моем замке? – хихикнув, всплеснул руками маг, но тут же заметил, что у Белль обиженно задрожал подбородок.
– Ладно-ладно, я не это хотел сказать. Я собирался пообещать, что обязательно разыщу Бильбо.
– Правда? – полные слез голубые глаза обратились к Румпельштильцхену с такой надеждой и доверием, что он смущенно кашлянул:
– Кхм. Да. Во всяком случае, я попытаюсь его найти!
– Спасибо, Румпельштильцхен! – И Белль снова кинулась к нему на шею, на сей раз заливая злосчастную жилетку слезами благодарности.
– Всегда рад помочь, – галантно ответил Темный, в глубине души испустив обреченный вздох.
Сценка восемнадцатая
– Итак, душа моя, я пришел для того, чтобы сказать, что ты плохо начала готовить.
Белль, сидевшая на кровати со скорбным видом, молчала, поэтому Румпельштильцхен ответил за нее, состроив скорбную мину и подняв глаза к потолку:
– Не хотела, чтобы ты опять потолстел!
Выдержав драматическую паузу, он продолжал:
– Вчера твои пирожки невозможно было отодрать от зубов.
Белль тихонько вздохнула.
– Позавчера ты вместо сахара насыпала мне в чай соль.
Последовал еще более тяжелый вздох.
– За день до этого ты переварила яйца, и они больше всего напоминали резину.
На сей раз, вздох был такой, будто смотрительницу придавило огромной колокольней.
Румпельштильцхен, ходивший все это время туда и сюда по комнате, повернулся к ней и ответил сам себе, грустно шмыгнув носом:
– Ну, Румпельштильцхен, у меня же потерялся котенок.
После чего перешел на свой обычный насмешливый тон:
– Я же сказал, что найду! – и тут же проныл плаксивым голоском:
– Ты уже целых три дня ищешь!
– А что я могу сделать, если этот паршивец запропастился неизвестно куда?
– Ну, Румпельштииильцхен!..
– В общем, делаем так. Ты перестаешь лить слезы по котенку и начинаешь вести себя, как обычно, а я удваиваю старания по его поискам! Договорились?
– Договорились, Румпель!
Доиграв эту сцену, сопровождаемую бешеной жестикуляцией, выразительной мимикой и очень успешным передразниванием Белль, Темный торжественно заключил:
– Вот теперь, надеюсь, все будет в порядке, – и двинулся к двери, но на полпути услышал какой-то странный звук, похожий на хмыканье, после чего остановился и снова повернулся к Белль.
Девушка потупила глазки и заметила невинным тоном:
– И все-таки сцена вышла неправдоподобная. А знаешь, почему? Я никогда не назвала бы тебя Румпелем.
Услышав, как за колдуном с треском захлопнулась дверь, она снова хмыкнула и покачала головой.
Сценка девятнадцатая
– …И так я убедилась, что от всех этих умных советов в книжках нет никакой пользы, – Белль продела нитку в иголку. – Я даже начала подумывать о том, чтобы все эти дурацкие книги вытащить во двор и сжечь! Но потом сама себе ужаснулась.
Она поудобнее устроила у себя на коленях корзиночку с вышиванием и задумчиво продолжала:
– Мне казалось, лучше будет, если я сама, безо всяких советов, попробую выполнить свой план. И я уже хотела претворить в жизнь первую задумку, как случилось несчастье, – смотрительница испустила длинный, как нитка в игольном ушке, и тяжелый, как кресло, в котором она сидела, вздох. – Какое, ты знаешь, я тебе уже рассказывала.
На этом ей пришлось прервать свой монолог, поскольку дверь распахнулась, и на пороге возник хозяин Темного Замка собственной персоной. Он оглядел девушку с ног до головы взглядом, в котором читалось глубочайшее недоумение.
Белль приняла невинный вид.
– Что-то случилось? Я просто вышиваю, – она продемонстрировала свое рукоделие. – Видишь, какие узоры на своих носовых платочках я сделала! Хочешь, я вышью твое имя на твоих носовых платках?
– Ээ… я думаю, не стоит, – благоразумно ответил Румпельштильцхен, – занятие слишком трудоемкое. Вопрос не в том, что ты делаешь, вопрос в том, почему ты это делаешь у меня в лаборатории, да еще и в соседстве с террариумом? Ты же одного вида сколопендры не переносишь.
– Я решила, что не такая уж она и противная. Правда? – Белль повернула красиво причесанную головку к террариуму и благосклонно улыбнулась сколопендре. – Да и я ей нравлюсь, по-моему.
Что думала по этому поводу сама сколопендра, сказать было трудно.
– А у меня… кхм… новости, – дождавшись, пока пауза станет томительной, будничным тоном произнес Темный.
– И что за новости? – Белль отложила иголку.
– О твоем котенке.
– Он нашелся?! – Смотрительница всплеснула руками, и корзинка с вышиванием благополучно свалилась на пол. Белль с ойканьем кинулась ее подбирать.
– Да, – ответил Румпельштильцхен и добавил одним духом: – Его нашла бедная девочка, у которой нет никого, кроме глухой и полуслепой сварливой бабушки, и очень к нему привязалась. Котенок стал частью ее жизни.
Белль поднялась, держа в руке корзинку, ее оживившееся на мгновение лицо стало грустным.
– Так что решай сама, отнимать ли тебе Бильбо у бедной девочки, или пусть он станет утехой и радостью, единственными в ее трудной жизни, – проникновенно заключил Румпельштильцхен и, повернувшись на каблуках, вышел из комнаты, притворив за собой дверь.
Спускаясь по лестнице на первый этаж, он не удержался от ухмылки.
Сценка двадцатая
Румпельштильцхен с трудом оторвал голову от подушки. Он помнил, что вчера готовил особенное зелье, которое нужно было пробовать на вкус, и добился нужного ему результата ближе к полуночи, после чего почувствовал необычайную усталость. Тратить магию на восстановление сил Темный не любил, поэтому просто предпочел отправиться в спальню и рухнуть в кровать, предварительно при помощи волшебства сняв с себя почти всю верхнюю одежду.
В подобных обстоятельствах предпочтительнее всего спать до полудня, но проснулся Румпельштильцхен не по своей воле – со стороны окна доносилось заунывное пение, как будто кого-то хоронили. Голос у певицы оказался весьма неблагозвучным и успешно терзал уши мага до тех пор, пока он со стоном не обрушил подушку себе на голову и не заткнул уши. Однако назойливое пение продолжалось, и не было ему ни конца, ни края.
Белль встала спозаранку грустная, с головной болью и размышлениями о том, что же теперь решать насчет Бильбо. Домашние хлопоты только напоминали девушке о том, что котенок не путается привычно под ногами и не пытается забраться на кухонный стол. Наступать нечаянно на хвост также было некому, а по окончании работы поиграть было не с кем. В итоге Белль окончательно упала духом и, чтобы развеяться, отправилась в сад.
Откровенно говоря, сад злого волшебника – это отдельная тема для разговора, поскольку большинство растений и деревьев выглядели весьма загадочно, а то и жутко, но смотрительница далеко заходить не стала. Она ограничилась тропинкой между сиреневыми кустами под окнами замка.
В ходе прогулки на Белль и снизошло такое умиротворенное настроение, что она решила спеть песенку, и заливалась до тех пор, пока окна второго этажа не распахнулись, и оттуда не высунулась нелюбезная физиономия, вокруг которой торчали взлохмаченные кудряшки.
– Белль, дорогая, не могла бы ты закрыть свой рот и прекратить орать? – прошипел Темный, донельзя смутив девушку. Белль придерживалась более высокого мнения о своем пении, к тому же Румпельштильцхен был в полурасстегнутой рубашке.
Однако она быстро взяла себя в руки и вместо подобающих извинений произнесла с просветленным выражением лица:
– Знаешь, Румпельштильцхен, пусть Бильбо достанется этой бедной девочке. Она же совсем бедная?
– Совершенно, – подтвердил Темный, которому перспектива избавиться, наконец, от котенка подняла настроение.
– И бабушка глухая, полуслепая и сварливая?
– Есть такая старушка.
– И единственной радостью в жизни девочки теперь является Бильбо?
– Абсолютно точно! – Румпельштильцхен сложил руки в театральном жесте.
Белль со вздохом заключила:
– Так пусть и остается у нее.
– Поразительно мудрое и великодушное решение! Сама доброта, – просюсюкал Румпельштильцхен и захлопнул окошко, чтобы Белль не увидела его довольной ухмылки.
Бедная девочка, разумеется, была бедна только душой, бабушка у нее, несмотря на свою глухоту, плохое зрение и сварливость, собиралась после смерти оставить внучке огромное поместье, да и единственной радостью котенок стал лишь потому, что избалованной девчонке больше нечем было развлечься. Но это все пустяки...
Сценка двадцать первая
Белль воткнула в землю лопату, напевая себе под нос песенку. Громко воспроизводить звуки она не осмеливалась, поскольку хозяин Темного Замка нынче был не в духе – готовил какое-то очередное сложное зелье. Даже в сад доносились неразборчивые вопли из лаборатории, периодически слышался какой-то грохот и цветистые проклятья.
Смотрительница вздохнула и продолжила сажать цветочки. С некоторых пор ей нравилось возиться в саду, особенно когда Румпельштильцхен был не в духе. Конечно, план, задуманный еще месяц тому назад, никуда не делся, но вот как к нему поаккуратней приступить?..
Белль выдернула лопату из земли и собралась было прислонить ее к ближайшему деревцу чудного фиолетового цвета (Темный любил темные тона, что уж теперь поделать), как вдруг кто-то схватил ее и, зажав девушке рот рукой, потащил прочь…
От неожиданности Белль поначалу не сопротивлялась, но затем изловчилась и как следует пнула похитителя. Увы, на него это не подействовало – он вынес ее, как куклу, из сада.
Белль отчаянно дергалась, приглушенно стонала, пока неизвестный не поставил ее на землю рядом со своим конем, привязанным неподалеку. Скакун показался Белль знакомым, и тут похититель, не разжимая ей рта, шепнул на ухо:
– Тихо, Белль! Это я, Гастон!
Девушка притихла, и тогда рыцарь, наконец, отпустил ее. Белль возмущенно повернулась к нему, уперев руки в бока.
– Гастон! Что ты тут делаешь?!
– Как что? Приехал спасти тебя от Чудовища, – гордо ответил рыцарь, выпрямившись во весь свой немалый рост. С его глуповатого лица не сходило выражение решимости.
– Но мы же договор заключили с Румпельштильцхеном, – пискнула Белль, на что Гастон пренебрежительно махнул рукой:
– Война с ограми выиграна. А ты моя невеста! Нечего тебе у монстра в замке делать!
Он оглядел ее с головы до ног пристальным, не понравившимся Белль взглядом.
– Он с тобой плохое делал? Бил тебя?
Белль опустила голову и ничего не ответила. Нужно было как можно быстрее принять решение. Если она во весь голос позовет Румпельштильцхена, тот непременно явится. И убьет Гастона.
– Гастон, мне тут хорошо, я хочу остаться, – наконец, заявила Белль и посмотрела на бывшего жениха ясными голубыми глазами.
Гастон опешил. А девушка тем временем сделала один шажочек назад, другой…
– То есть ты не собираешься вернуться домой? Ты не ненавидишь Чудовище?
– Иногда хочется дать ему как следует по физиономии, – призналась Белль, делая еще шаг назад, – но это потом проходит.
Рыцарь помолчал, и тут его словно осенило:
– Да он же тебя заколдовал!
И вот тут-то Белль кинулась бежать. Со всех ног.
Гастон ринулся за ней, но впопыхах споткнулся о корень дерева, у которого привязал коня, и растянулся на земле с громким возгласом, заставившим убегавшую Белль покраснеть.
Очутившись в саду, девушка кинулась к дверям Темного Замка, едва успела влететь внутрь и захлопнуть их за собой. Прижавшись к двери, она прислушалась, тяжело дыша.
Все было тихо.
– Уфф! – с облегчением выдохнула Белль и увидела, что напротив нее стоит Румпельштильцхен. Волосы у него были растрепаны, вид мрачный – видимо, магические труды не заладились.
– Потрудись объяснить, что ты носишься, как угорелая? – сердито поинтересовался маг.
Белль поскребла в затылке.
– Я… эээ… я сама с собой играла в догонялки, – выдала она, наконец.
Сценка двадцать вторая
Смотрительница Темного Замка безо всякого аппетита ковырялась в своей тарелке. Сидевший напротив Румпельштильцхен, уже давно покончивший со своей порцией, с интересом наблюдал за ней.
Через какое-то время Белль отодвинула от себя еду.
– Что-то не хочется сегодня, – промямлила она.
– И правильно, – подхватил Темный, – похудеешь заодно.
Белль ничего не ответила на колкость (иногда Румпельштильцхен любил подшутить над ней, чего уж там), и, встав, принялась собирать тарелки.
Внезапно она остановилась, рука ее замерла в воздухе. Поразмыслив над чем-то, девушка обратилась к магу, собиравшемуся уходить в свою лабораторию:
– Можно я пока отдохну, а посуду потом помою? Голова что-то тяжелая…
Румпельштильцхен обернулся, состроил ей забавную гримасу:
– Ты лентяйка и бездельница, Белль! Чтобы к вечеру все было вымыто!
– Ой, к вечеру я успею, – Белль мило улыбнулась ему, кивнула и, пользуясь полученным разрешением, побежала к себе в комнату, где распахнула окно и выглянула – уехал ли Гастон?
У знакомого дерева привязанного коня не наблюдалось, и девушка уже собиралась с облегченным вздохом закрыть окошко, как ее окликнули снизу:
– Белль! Ты передумала?
«О нет», – мысленно простонала Белль. Гастон в полном боевом облачении стоял под окнами замка.
– Немедленно уезжай отсюда, – сердито проговорила смотрительница, высунувшись по пояс из окна. – Слышишь?! Я не хочу, чтобы Румпельштильцхен превратил тебя в крысу!
– Я уеду только с тобой. Не бойся, я вызову Чудовище на поединок и покончу с ним!
– Дурак! Скорее сам погибнешь. Уезжай, говорю же тебе! – Белль уже была в отчаянии.
Гастон воинственно взмахнул обнаженным мечом.
– Никогда! Скажи монстру, что я буду ждать, пока он выйдет из замка, и вступлю с ним в бой! Сэр Гастон отвоюет свою невесту у злого волшебника и отвезет домой с почестями!
Сказав это, он пошел прочь, и напрасно Белль кричала ему вслед, убеждая уехать и попусту не рисковать жизнью. Рыцарь был твердо намерен вырвать несчастную, как он все еще считал, и к тому же околдованную нечестивыми чарами пленницу из лап Чудовища.
Белль отбежала от окна и села на кровать, чувствуя, что у нее и в самом деле сейчас заболит голова.
– И что же теперь делать? – уныло пробормотала она и с ужасом вспомнила, что вечером Румпельштильцхен собирался повозиться в саду. Конечно же, он наткнется на Гастона, и тому не сносить головы! Уж кому, как не ей, знать, что Румпеля не победить.
Вдруг Белль подумалось, что, должно быть, со стороны ее нежелание сбежать из Темного Замка действительно выглядит странно. Гастона ей ни в коем случае не убедить, что она совершенно искренне привязалась к Румпельштильцхену, что ее настоящий дом – здесь, рядом с полубезумным, временами таким милым и трогательным магом. И что ее присутствие положительно влияет на того.
Белль обхватила голову руками и погрузилась в размышления.
Сценка двадцать третья
Вечером, как водится, Румпельштильцхен собрался отправиться в сад и посмотреть, как там поживают его волшебные растения. Однако примерно на полпути к дверям замка к нему подбежала Белль и капризно пожаловалась:
– У меня все еще болит голова!
– Выйдем вместе, на свежем воздухе пройдет, – благосклонно предложил маг, но Белль решительно замотала головой:
– Не пройдет, я же знаю! Я раньше уже гуляла, и ничего не прошло! Ну, Румпельштильцхен… может, ты мне зелье какое приготовишь?
Вымолвив эти слова, она игриво улыбнулась, склонив набок рыжеволосую головку. Темный усмехнулся и, шагнув к девушке, положил свою темную когтистую руку ей на лоб.
– Я сделаю проще.
От его пальцев побежала целительная энергия, которой хватило бы на добрый десяток мигреней, после чего довольный Румпельштильцхен убрал руку и посмотрел на свою смотрительницу.
– Вот теперь ты уже не такая бледная. Прошло?
Белль после недолгих колебаний была вынуждена кивнуть; скажи она, что головная боль все еще присутствует, Темный решил бы, что она лжет, и не без оснований. А это возбудило бы у него подозрения.
– Прошло, но я все равно чувствую слабость, – вздохнула она и повисла у Румпельштильцхена на руке, вызвав на его тонких губах смущенную улыбочку. – Может, ты сегодня лучше со мной в шахматы поиграешь, чем работать в саду? Тогда я наверняка почувствую себя гораздо лучше!..
Маг удивленно поднял брови – настойчивость Белль была ему непонятна.
– Ты не хочешь, чтобы я выходил в сад?
– Н-нет… хочу… выходи, сколько вздумается! – поспешно зачастила Белль. – Просто… просто я…
– В таком случае, позволь мне это сделать, моя дорогая смотрительница, – Румпельштильцхен мягко отстранил от себя Белль и направился к двери.
– Подожди! – взвизгнула она, заставив его с недоумением оглянуться.
– В чем дело, Белль?
– Я… я тоже хочу в саду… поработать. Подожди меня, давай вместе выйдем, а то я одна не хочу! – Белль с горящими щеками молола всю эту чушь, в то время как Румпельштильцхен с преувеличенным интересом приподнял бровь.
– Ты начинаешь меня интриговать…
– Я сейчас переоденусь, хорошо? Только без меня не уходи! – Белль стрелой понеслась в свою спальню, оставив Темного смотреть ей вслед.
Продолжение в комментариях.
Автор: Askramandora
Фэндом: Однажды в сказке
Персонажи: Румпельштильцхен/Белль, Гастон, Реджина, ОМП (малозначимо)
Рейтинг: PG-13
Категория: джен, гет, AU
Жанр: юмор, повседневность, романтика
Размер: макси, свыше 15 500 слов
Статус: закончен
Саммари: сценки из жизни Румпеля и Белль в Темном Замке
Примечание: возможен небольшой ООС
23 сценки
Сценка первая
– Румпельштильцхен! Румпельштильцхен!
Темный маг, которому адресовался этот зов, сидел в библиотеке в кресле, совершенно неаристократично положив ноги на стол, и читал книгу. Откликаться он не спешил. По правде говоря, женский голосок, нетерпеливо его звавший, так мило произносил длинное мудреное имя, что Темный просто получал удовольствие. В конце концов, чаще всего его имя произносили с затаенным страхом, ужасом, гневом, отчаянной решимостью…
– Румпельштильцхен! – в дверях появилась Белль, смотрительница Темного Замка. – Я тебя уже пять минут зову, мне нужно кое-что выяснить, это очень-очень важно!
Девушка уперла руки в бока и выжидающе уставилась на хозяина. На ней красовался синий передничек, ясно показывавший, чем сейчас занята Белль.
Румпельштильцхен неохотно спустил ноги со стола, поднялся с кресла и положил книгу на стол. Взгляд Белль немедленно метнулся к названию на обложке: «Стратегия и тактика». Смотрительница слегка наморщила лоб и закусила губу, прикидывая, о чем могло бы говориться в не слишком толстом томике.
– И зачем же я тебе понадобился? – Темный уже стоял рядом с ней. Близко, как всегда – слишком близко.
Белль с решительным видом повернулась и направилась на кухню, слыша позади ровные шаги и твердо намереваясь довести дело до конца. За те несколько месяцев, что она прожила в замке, девушка уже давно поняла, что ничего плохого с ней маг не сделает, а значит – «можно сесть на шею и свесить ножки!» – ехидно пропела про себя Белль.
– Вот, – на кухне она показала колдуну на котелок с чем-то жидким и непонятным. – Я никак не могу сделать блюдо по рецепту! Может, ты мне магией поможешь?
И кокетливый взгляд из-под длинных пушистых ресниц. Действующий почти всегда безотказно. В конце концов, Румпельштильцхен, несмотря на свою ужасную репутацию, был всего лишь мужчиной, а значит – «сообразительная девушка вполне сможет с ним совладать!» – заключила Белль.
– И ради этого ты меня позвала? – нахмурился Темный и щелкнул пальцами. Белль заглянула в котелок.
– Ой, как раз так и надо было сделать! Теперь выглядит совсем как в книжке, – обрадованно завела она. – А теперь я закончу... спасибо.
Она одарила Румпельштильцхена милой улыбочкой и заметила, что в его янтарных глазах промелькнуло нечто похожее на смущение.
– Еще раз оторвешь меня от дела – превращу в улитку и выпущу в сад, – для порядка погрозился маг.
– Я понимаю. Извини, – еще одна улыбка, и последовало поспешное бегство с кухни.
Посмеиваясь, Белль склонилась над котелком. Нет, все-таки следовало посмотреть, что за интересную книжку читал Темный?
Сценка вторая
Белль торжественно внесла в зал поднос и водрузила на стол. Поймав вопросительный взгляд Румпельштильцхена, она победоносно объявила:
– Сегодня я решила приготовить суп с фрикадельками! Первый раз в жизни, но все когда-то надо начинать...
Темный подавил вздох. Лишь бы не оказалось, как вчера с пирогом, когда маг при попытке его прожевать чуть не вывихнул себе челюсть.
Белль щебетала что-то про кулинарию, расставляя тарелки, чашки, кладя ложки и не переставая порхать вокруг стола, как суетливая птичка. Румпельштильцхен поймал себя на том, что любуется ее оживленным личиком.
– Ну вот, все готово! – объявила она и уселась за стол, выжидающе глядя на хозяина – мол, попробуешь мой суп первым?
«Что ж, двум смертям не бывать, одной не миновать», – мысленно хмыкнул Румпельштильцхен, цитируя чью-то пословицу, и зачерпнул ложкой результат кухонных трудов Белль.
Девушка с нескрываемым интересом следила за выражением его лица.
Маг преспокойно прожевал фрикадельку и так же невозмутимо вытащил из супа другую.
– Ну и как? – не выдержала Белль.
– Помнишь, я говорил, что если будешь так плохо готовить, то займешь место одного из кустов у замка? – непривычно мрачным тоном осведомился Румпельштильцхен.
Белль виновато потупилась.
– Я же не виновата! Ты знал, кого брал! Вот честное слово...
– Так вот, – перебил ее Темный, – пока что этот вариант отменяется.
Смотрительница обрадованно улыбнулась и заглянула ему в лицо, ловя знакомую ухмылочку.
– Тебе лишь бы меня разыграть!..
– Развлекаюсь, как могу, – развел руками Румпельштильцхен.
Громкий стук в дверь прервал обоих. Казалось, весь замок содрогается от ударов.
– Похоже, кто-то невежливый пожаловал, – ухмылочка стала зловещей. Темный встал из-за стола и пошел к выходу, провожаемый взглядом приунывшей Белль.
Она знала, что с хорошими вестями сюда не придут.
Вскоре Румпельштильцхен вернулся, веселый и напевающий себе что-то под нос. Белль даже поперхнулась.
– Кто-то приходил, чтобы поднять тебе настроение?
– Можно сказать и так, – загадочно ответил Темный и, обойдя стол, встал у девушки за спиной. Она почувствовала, как его золотистые пальцы коснулись ее волос. Напряглась всем телом, словно струна арфы, с губ едва не сорвалось: «Что ты делаешь?..»
– Решил тебе за труды кое-что подарить, – Румпельштильцхен убрал пальцы, разглядывая заколку в виде серебряной бабочки на волосах Белль. – Предпочитаю золото, но и серебро – неплохая штука.
Белль потрогала заколку, несмело улыбнулась. Первый подарок от него. Ей стало неловко, но в то же время и очень приятно.
– Благодарю. Очень-очень большое спасибо...
Румпельштильцхен, как ни в чем не бывало, сел обратно за стол.
– Продолжим?
Девушка закивала и придвинула к себе тарелку.
Сценка третья
В этот вечер, после уборки в зале, Белль удалилась куда-то и вернулась с шахматной доской. Темный, привычно вертевший колесо своей прялки, с интересом наблюдал за тем, как девушка устанавливает доску на столе, затем уходит, возвращается с ящиком, полных шахматных фигур, и расставляет их.
– Что ты делаешь, Белль? Уж не решила ли взять реванш за ту ничью на прошлой неделе? – хитро прищурившись, уточнил Румпельштильцхен.
– Угадал, – Белль села за стол и выжидающе уставилась на него. – Сыграем?
Темный сделал вид, что всецело поглощен процессом прядения.
– А если у меня нет настроения на игру?
– Ну, Румпельштииильцхен, – ласково-ласково протянула Белль. – Один разочек.
– Так… и с чего бы такая настойчивость? – задумчиво протянул маг, заглянув в почти полное золота ведерко под прялкой. – Неспроста.
Взгляд смотрительницы стал откровенно лукавым.
– Ты читала ту книгу! – Румпельштильцхен вперил в нее обвиняющий перст. – Без моего спросу!
– Какую книгу?
– Не притворяйся, а то хуже будет! По стратегии и тактике.
Белль виновато потупилась.
– Нуу… заглянула в одну главку…
– …Увлеклась и сама не заметила, как изучила от корки до корки всю книжку, - закончил за нее Румпельштильцхен. – Все ясно, моя дорогая.
Девушка грустно вздохнула:
– Так ты не будешь со мной играть?
– Отчего же… не откажусь наказать тебя за то, что берешь без спросу мои книги! – отрезал маг, встал и подошел к столу. – Только не жалуйся потом!
Белль с трудом сдержала торжествующую улыбку. Потому что она действительно прочитала шахматный учебник с особенным тщанием… а особенно ту главу, в которой говорилось, как играть с самоуверенным противником.
Через какое-то время Румпельштильцхен подпер голову руками и тяжело задумался.
– Хочешь сказать, я должен сдаться?
– Мат неминуем, – развела пухлыми ручками Белль.
– Нет, так не пойдет, играем вторую партию, – Темный решительно смел фигуры с доски и расставил все заново.
Однако результат повторился.
– Наверное, я сегодня не в духе, – резюмировал маг.
– Третью партейку? – вкрадчиво предложила Белль, любуясь озадаченным выражением его физиономии.
Первый раз ведь такое зрелище!
– Коварство, твое имя – женщина, – усмехнулся Темный, снова кого-то цитируя и картинно положив своего короля перед довольной Белль. – Похоже, я невнимательно читал учебник!
– Похоже на то! Почитаем вместе? – смотрительница привстала, готовая побежать за книжкой.
Румпельштильцхен кивнул, и Белль скрылась в библиотеке, приплясывая от радости. Ей предстоял увлекательный вечерок, и девушка искренне надеялась, что сегодня никто не испортит ей удовольствия, постучав в дверь.
Сценка четвертая
Не прошло и нескольких дней с тех пор, как хозяин Темного Замка трижды потерпел поражение в шахматной игре, как его ожидал новый сюрприз.
Однажды Румпельштильцхен преспокойно лежал у себя в спальне на кровати и, закинув руки за голову, размышлял над тем, что бы потребовать у одного бедного рыцаря в обмен на нешуточную услугу. Поблизости раздался тихий шорох, но маг его не расслышал, погрузившись в свои расчеты. Тем временем нечто потихоньку влезло по резной ножке кровати наверх, на подушку, и резво бросилось на ничего не подозревавшего Румпельштильцхена...
Белль сидела у себя в комнате и вышивала (сегодня стирку удалось закончить очень быстро благодаря магической помощи хозяина), когда дверь распахнулась от удара ноги, и на пороге возник Темный. В одной руке он держал взъерошенного серого котенка, пальцем другой указывал на него:
– Объясни-ка мне, милая моя, что еще за новая затея?! Откуда это здесь появилось, а?!
Белль стоило большого труда сдержать улыбку, поскольку воротник рубашки мага был разорван, а на щеке красовалась свежая царапина, которую Румпельштильцхен в порыве раздражения забыл вылечить.
– Я нашла котенка, когда за соломой ходила, – девушка сделала грустные-грустные глаза. – Он был такой худенький... несчастный... так жалобно мяукал! Я не могла его не взять!
– А как насчет того, чтобы спросить разрешения, прежде чем тащить его ко мне в замок? – парировал Темный. – Здесь не приют для бездомных животных!
Белль отложила корзинку с вышиванием, встала и подошла к Румпельштильцхену, просительно посмотрела на него большими голубыми глазами.
– Я подумала, что ты добрый и позволишь мне оставить бедного котеночка. Я буду за ним ухаживать, убирать, ты даже не заметишь его присутствия! Я никому не расскажу, что здесь живет котенок, твоя репутация не пострадает! Честное слово, Румпельштильцхен! Можно я его оставлю себе? Пожалуйста!
Темный хмуро созерцал Белль в течение нескольких мгновений, затем, поколебавшись, сунул котенка ей в руки.
– Ладно, так уж и быть, – услышав эти слова, Белль радостно взвизгнула и прижала к себе сразу заурчавшего в ее объятиях котенка. – Но учти – как только это существо начнет мне мешать, оно мигом станет материалом для магических экспериментов!
Грозно выдав эту тираду, Румпельштильцхен повернулся на каблуках и вышел, а смотрительница улыбнулась ему в спину.
– Я обещаю, что больше царапаться он не будет, – откликнулась она и погладила уютно устроившегося у нее на руках пушистого малыша.
Сценка пятая
Котенок подпрыгивал на месте, пытаясь достать крошечный голубой клубочек. Его пушистые лапки почти коснулись цели, и Белль со смехом подняла клубочек еще выше.
За короткое время котенок отъелся, его мыли каждый день и расчесывали ему шерстку. Хозяйка выбрала малышу имя из своей любимой книжки.
– Бильбо! Бильбо, а погоняй клубочек сам, мне нужно приготовить ужин, – Белль с улыбкой кинула голубую шерсть котенку и направилась в сторону кухни.
Котенок же принялся за игру. Очень быстро ему надоело гонять клубочек, и Бильбо резво побежал по коридору и стал в порыве веселья носиться по замку.
Белль, выглянув спустя какое-то время из кухни, окликнула котенка, но тот куда-то подевался. Внезапно смотрительница кое-что вспомнила, внутренне похолодела и, как была, в переднике и с руками в муке, ринулась на поиски Бильбо.
Дверь, которая вела в прихожую, была приоткрыта, из-за нее доносилось ехидное хихиканье Румпельштильцхена и грубоватый мужской голос. Белль с ужасом увидела, как Бильбо подкрадывается к двери...
– Нет, нет, – испуганно прошептала девушка, медленно, чтобы не спугнуть котенка, продвигаясь вперед. – Бильбо... нет!
В то же мгновение, когда Белль уже готовилась рвануться вперед и перехватить пушистика, тот проворно исчез за дверью, а смотрительница Темного Замка в отчаянии всплеснула руками и затаила дыхание, прислушиваясь.
Румпельштильцхен стоял посреди прихожей, где он принимал не слишком важных гостей, перед низкорослым потупившимся рыцарем, и с самой своей пакостной ухмылочкой вещал:
– Имей в виду, дорогуша, за всякое волшебство надо платить. Я предупреждал, что заберу самое дорогое, что у тебя есть, а ты, глупец, подумал, что речь идет о ржавом позолоченном колечке, оставшемся на память от твоей матери. В то время как я, – Темный выдержал драматическую паузу, – имел в виду кое-что совсем другое.
Он ухмыльнулся еще более мерзким образом, разглядывая растерянного рыцаря. В эту минуту Румпельштильцхен выглядел настоящим воплощением коварства и зла, и явно наслаждался моментом. Пока что-то пушистое не коснулось его ноги...
Рыцарь и маг – оба уставились на серого котенка, который безо всякого стеснения, урча, терся о сапог Румпельштильцхена. Выражение физиономии Темного невозможно было передать никакими словами.
Белль за дверью замерла в страшном предчувствии, что сейчас Бильбо будет превращен в червяка и безжалостно раздавлен.
Румпельштильцхен в считанные мгновения овладел собой и, с усмешкой взглянув на удивленного рыцаря, небрежно уронил:
– Материал для опытов. Седьмой остался, шестерых я уже, так сказать, потребил в вышеуказанных целях. Ну, так что, продолжим нашу славную беседу?
Котенка он аккуратно отодвинул от себя носком сапога, и Бильбо, словно почувствовав, что надо бы уже и честь знать, серым шариком укатился прямо в руки облегченно выдохнувшей Белль.
После чего смотрительница, держа своего любимца на руках, удалилась.
Сценка шестая
Румпельштильцхен стоял перед зеркалом и хмуро созерцал свое отражение. В зеркала он смотрелся крайне редко, и те обычно стояли занавешенными. Но на сей раз ему было необходимо убедиться в том, что зрение не обманывает.
А причиной всему было то, что Белль выучилась хорошо готовить. И теперь она буквально заваливала Темного блюдами собственного изготовления. Девушка с упорством и терпением проработала от начала до конца всю кулинарную книгу, которую он ей подсунул в первый же день ее появления в замке, и теперь принялась за вторую. Меры смотрительница не знала как таковой, посему каждое блюдо приносилось на огромном подносе. Предполагалось, что Темный должен все съесть, если же он что-то оставлял, то Белль расстраивалась и принималась донимать его допросами на тему того, что ему не понравилось в ее стряпне.
Маг тяжело вздохнул, припомнив вчерашний разговор:
«Скажи, тебе ведь не пришлось по вкусу?»
«Нет, все хорошо».
«Почему ты тогда оставил половину на тарелке?»
«Потому что слишком много».
«Так. Значит, все-таки невкусно вышло!» – и на длинных ресницах задрожали слезы.
«Нет-нет, все прекрасно», – последовал поспешный ответ – вот уж чего, а зрелища плачущей Белль Румпельштильцхен вынести не мог.
Однако девушка не поверила и весь остаток вечера сидела грустная, а сегодня утром соорудила такой грандиозный завтрак и с таким сияющим видом его принесла, что хозяин безропотно съел все до последней крошки.
«А теперь я вижу, что понравилось!» – торжественно провозгласила Белль, и, опасаясь, что ему навяжут еще и какой-нибудь двухэтажный десерт, Румпельштильцхен исчез в клубах фиолетового дыма и материализовался у себя в саду, где принялся ходить туда-сюда с неприятным ощущением того, что желудок у него скоро переместится куда-нибудь пониже.
Вспомнив все это, маг снова тяжело вздохнул и посмотрел в зеркало. Нет, это уже никуда не годится. Нужно серьезно, по душам, поговорить с Белль. В конце концов, кто хозяин в этом замке?!
– Румпельштильцхен! – как обычно, дверь отворилась без стука – в последнее время смотрительница начала часто себе это позволять, а магу было как-то недосуг поставить ее на место. – Обед готов!
– Уже иду, Белль, – поспешным взмахом руки Темный занавесил зеркало. Если его ученица Реджина за ним наблюдает, она уже наверняка надорвалась от смеха, мрачно подумал он.
– На этот раз тебя ждет нечто совершенно великолепное! – радостно воскликнула Белль, скрываясь за дверью, и Румпельштильцхен услышал, как она сбегает по лестнице, что-то напевая себе под нос.
Третий тяжелый вздох – заключительный. И как теперь приступить к решающему разговору?..
Сценка седьмая
Белль сидела на небольшом табурете и гладила котенка, устроившегося у нее на коленях. Тот урчал, блаженно посматривая на хозяйку, невдалеке от них Румпельштильцхен привычно ворочал колесо своей прялки и обдумывал, как начать разговор. Помогла ему, как ни странно, сама Белль.
– Знаешь, когда я сегодня стирала твои вещи, – немного смущенно сказала она, проводя пальчиком по серой спинке Бильбо, – то заметила, что швы разошлись… совсем чуть-чуть. Можно магией поправить дело...
Колесо остановилось, Темный повернулся к ней и сложил руки на груди.
– И как ты думаешь, почему это произошло?
Белль прикусила губу и ничего не ответила, но в глазах у нее заплясали веселые огоньки.
– Потому что я по твоей вине растолстел и отрастил пузо! – припечатал маг.
– Ты просто… поправился немножко, – дипломатично ответила Белль. – Подумаешь. Зато у тебя румянец появился на щеках…
– И это выглядит просто замечательно, – саркастически произнес Темный, – учитывая цвет остальных частей лица.
– Ну, Румпельштильцхен, – обиженно протянула девушка.
– Никаких «ну, Румпельштильцхен»! Я тебе уже сказал – ты слишком много готовишь. У меня нет намерения походить на бочонок в сапогах!
– Конечно, Темный ведь должен быть тощим и сердитым, – ввернула Белль.
Румпельштильцхен воздел руки к потолку.
– Да причем тут это?! В общем, так. Слушай меня внимательно!
Белль продолжала усердно гладить Бильбо, не поднимая глаз.
– Если ты и дальше будешь меня откармливать, как на убой, я отберу у тебя котенка и выброшу его куда-нибудь на помойку или использую для опытов, крысы мне давно надоели. Ясно?
– Ясно, – угрюмо ответила Белль и вдруг поинтересовалась, пряча улыбку: – А может быть, тебе просто магией убрать… ну, пузо, как ты выразился? Тогда и кушать можно, сколько угодно, и лишнего жира не будет…
- Белль!!
Окрик подействовал – девушка снова уткнулась в шерсть Бильбо, пробормотав:
– Хорошо-хорошо, прости, я сделаю, как ты хочешь.
Румпельштильцхен удовлетворенно кивнул и снова принялся прясть, а Белль спустила на пол котенка и ушла в библиотеку – маг предположил, что дуться, но на самом деле девушка вытащила припрятанную на нижней полке книгу. Раскрыв на середине, смотрительница поджала губы и еще раз прочитала запомнившиеся ей месяц тому назад слова: «Толстые люди обычно добрые и незлобивые».
– Ничего, найдем другой способ! – пробурчала себе под нос Белль.
Сценка восьмая
«Тихий, приятный вечерок», – подумал Румпельштильцхен, разглядывая ведерко с золотой пряжей, когда появилась Белль. Она явно перечитала книжек, поскольку глаза у девушки были красные, а вид немного утомленный, но с лица не сходило лукавое и немного таинственное выражение.
Темный оставил золотую пряжу в покое и встал, намереваясь уйти к себе в комнату, но Белль подошла к нему.
– Мм… знаешь, что я подумала?
– Что? Что я опять похудел?
– Нет, – Белль приложила пальчик к губам и опустила глаза. – Что тебе надо завести домашнее животное.
Челюсть у Румпельштильцхена отвисла в самом буквальном смысле. Вернув ее на место, он поинтересовался:
– То есть я по твоему примеру должен завести себе котенка? Не хватит ли одного?
Белль вздохнула – непонятливый какой!
– Бильбо мой. А тебе нужно… завести своего зверька.
– Зачем мне домашнее животное? – Темный ничего не понимал. Точнее, понимал, что у Белль возникла новая идея, и так просто от нее теперь не отделаться, но к чему подобные разговоры?..
– Пока я занимаюсь хозяйством, ты сидишь одинокий и прядешь без конца, и наверняка это дурно влияет на твое душевное состояние, – глубокомысленно выдала Белль. – Понимаешь, я прочитала в книжке, что домашние животные умиротворяюще действуют на владельцев, помогают расслабиться и почувствовать тепло и уют. Ты возвращаешься домой усталый, иногда недовольный – я же все вижу, – она ласково улыбнулась, и маг невесть отчего смутился и отвел взгляд. – А ласковое домашнее животное поможет тебе расслабиться. Ну, Румпельштильцхен, попробуй осуществить мою идею! Вот увидишь, тебе понравится!
Темный задумчиво смотрел на нее, в глубине его мерцающих золотом глаз застыло странное выражение.
– Думаешь, идея хорошая?
Белль кивнула и улыбнулась еще раз, и прием сработал.
– Ладно, – буркнул Румпельштильцхен, направляясь мимо девушки к себе в спальню, – заведу домашнее животное. Так уж и быть.
Белль проводила его взглядом и прижала ладонь ко рту, чтобы не захихикать.
«Похоже, на этот раз у меня все получится!»
Сценка девятая
В этот день Румпельштильцхен отсутствовал непривычно долго, так что Белль заскучала и решила устроить генеральную уборку замка. Вооружившись ведром, тряпкой и шваброй, девушка решительно и энергично расправилась с пылью в коридорах, с особым тщанием помыла спальню хозяина, и, только распахнув двери его лаборатории, вспомнила, что сегодня он велел ей туда не заходить.
– Да, но я уже зашла, – виновато констатировала факт смотрительница и двинулась к столу, заставленному склянками, как вдруг что-то заставило ее насторожиться. Какой-то странный звук. Будто по полу что-то ползло.
Белль медленно обернулась… и выронила тряпку. Прямо по направлению к ней двигалось черного цвета существо, напоминавшее огромную блестящую гусеницу. Оно неторопливо приближалось к девушке, застывшей с тряпкой в руках.
Воцарившуюся тишину разорвал пронзительный крик, и Белль выронила тряпку, вылетела из лаборатории и понеслась прочь. С детства она не боялась ни высоты, ни темноты, могла лазить по деревьям, как мальчишка, играть в опасные игры, за что ее не раз журили няньки, но всяких гусениц и тараканов отчего-то видеть не могла. А это существо напоминало гусеницу, увеличенную во много раз!
– Что, что случилось? – в клубах дыма перед ней возник Румпельштильцхен, и Белль порывисто кинулась к нему в объятия.
– Там… там… там!.. – задыхаясь, она тыкала пальцем в сторону лаборатории. – Там у тебя… что-то мерзкое!
Темный был смущен до такой степени, что через темно-золотистый оттенок его щек пробилось нечто напоминавшее румянец. Он осторожно – и, пожалуй, отчасти неохотно – отодвинул от себя Белль и пояснил:
– Это не «что-то мерзкое». Это Scolopendra gigantea, редко встречающегося черного цвета, водится в южных краях и относится к типу членистоногих, к надклассу многоножек и…
– Мне все равно, к чему она там относится! – возмущенно воскликнула Белль и уперла руки в бока. – Она… отвратительная!
– Правда? А по-моему, очень даже симпатичная! – захихикал маг. – Но я же говорил тебе не заходить в лабораторию!
– Я хотела там помыть, – смотрительница насупилась. – Под столом, между прочим, пыли накопилось!.. А там… там эта… ско… ско…
– Сколопендра, – любезно договорил за девушку Румпельштильцхен. – Но ты же настоятельно советовала мне завести домашнее животное. Я утром не успел сделать для нее террариум, другие дела были.
Белль уставилась на него, раскрыв рот.
– Так это…
– Самая что ни на есть домашняя сколопендра. Не нравится? – маг сокрушенно развел руками.
Выражение лица Белль в эту минуту было просто неописуемо.
Сценка десятая
Белль сидела за столом в библиотеке и удрученно смотрела на красовавшуюся перед ней кипу книг.
«Разговоры о добре и зле».
«Советы по совершенствованию характера».
«Жестокость можно победить только добротой!»
«Кушайте больше и добрейте!»
«Домашние животные – вот универсальный рецепт!»
– И ни одной дельной книги! – скривилась Белль. – От обжорства Румпельштильцхен добрее не стал, а домашнее животное…
О своей сколопендре Темный заботился и уделял ей внимание, но доброты это ему не прибавило. Не далее как вчера он заключал сделку с очередным несчастным, и, судя по довольной пакостной ухмылочке…
Белль испустила длинный, как ленточка в ее волосах, вздох.
– И что же делать?
Она в задумчивости стала перебирать тома.
– «Добро произрастает, как семена»… «Вырасти деревце и укрась свой сад»… Ой, от этого тоже мало толку, Румпель говорил про какую-то Реджину, у которой в саду полно яблонек, а колдунья она злая-презлая.… Вот, а это что? «Как улучшить характер своего мужа».
Перечитав название еще раз, смотрительница покраснела. Густо-густо, как помидор. И поспешно задвинула книгу обратно.
– Нет, это нам не подходит.
Порывшись какое-то время в библиотеке, усталая Белль была вынуждена заключить, что пока надежного рецепта возвращения Румпельштильцхена к добру не нашлось.
Она посидела, снова вздохнула и заговорила вслух, обращаясь, видимо, к игравшему на полу котенку:
– Ладно, раз Темного пока не получается сделать хорошим, почитаю «Советы по исправлению собственных недостатков». Я ведь тоже не идеальная! Может, в этом все дело? И когда я стану идеальной, мне легче будет понять, как справиться со злом в душе Румпельштильцхена? – с удовольствием произнеся имя хозяина, девушка полезла за книгой и принялась изучать ее.
Вскоре у нее уже созрел новый план.
Сценка одиннадцатая
– И зачем тебе понадобилось трогать сколопендру? – покачал головой Румпельштильцхен.
Он сидел у постели Белль. Не далее как несколько минут тому назад Темный обнаружил девушку без чувств на полу своей лаборатории, а террариум со сколопендрой был открыт. Выяснилось, что сколопендра укусила смотрительницу, и Румпельштильцхен немедленно исцелил Белль, после чего она очнулась и слабым голосом сказала, что все еще чувствует себя неважно и хочет в постель.
Уложив Белль и отчего-то чувствуя себя крайне неловко, Румпельштильцхен попенял ей на то, что уже и оставить ее одну нельзя. И как случилось, что сколопендра укусила девушку?..
– Я сама сунула руку в террариум, – созналась Белль, опустив взгляд.
- Что? – Румпельштильцхен удивленно поднял бровь. – Зачем? И… как ты решилась?
Девушка смущенно кашлянула.
– Понимаешь… я хотела усовершенствовать свой характер. Я очень боюсь таких вот… существ. И мне хотелось избавиться от этого недостатка. Я решила, что смогу это сделать, если потрогаю сколопендру.
Маг недоуменно созерцал ее.
– И для чего же тебе понадобилось совершенствовать свой характер?
«Чтобы провести в жизнь план по усовершенствованию твоего», – чуть не брякнула Белль, но вовремя опомнилась и жалобно пробормотала:
– Я подумала… что я недостаточно храбрая. И мне это не нравится! Не люблю трусость!
– Кхм, - пробормотал Румпельштильцхен. Он положительно не знал, что сказать.
– Но мне сейчас страшно, – призналась Белль. – Я все-таки не смогла… перебороть себя! Это даже хуже укуса.
Внезапно темные пальцы мага ласково погладили ее руку.
– Преодолевать свой страх всегда нелегко, – в глазах Румпельштильцхена застыло задумчивое выражение, будто он обращался не к Белль, а к самому себе. – Это не всем удается. Но все же следовало быть осторожнее…
– Но я же знала, что в случае непредвиденных обстоятельств ты придешь на помощь, – тепло улыбнулась Белль, и Темный поспешно отнял руку.
– Конечно, ты ведь мне еще нужна, при тебе замок сияет чистотой! Впрочем, укус сколопендры для человека не смертелен. Ладно, я… посмотрю, надежно ли я ее запер в террариуме, а ты пока лежи, приходи в себя, – выпалив все это одним духом, Румпельштильцхен поднялся и направился к двери.
Когда он вышел, Белль загадочно улыбнулась и вдруг прыснула в ладошку. На самом деле чувствовала она себя прекрасно… даже несмотря на провалившийся план.
И с чего бы?..
Сценка двенадцатая
– Таак… Бильбо, перестань кусать мне пальцы! Что у нас имеется? Перечислим все сразу.
Белль, сидевшая на своем излюбленном месте – за столом в библиотеке – задумчиво наклонила голову.
– В первый же день он ничего мне не сделал, хотя я чуть не разбила красивую чашку. А еще он улыбнулся… и так ми… не отвлекайся, Белль, тебе нужно все вспомнить, а потом продумать план!
Вздохнув, она увлеченно продолжала дальше:
– Потом он стал иногда облегчать мне работу. То метлу заколдует, и она сама все подметет…
«А потом эта же метла носится за тобой по коридору, пытаясь шлепнуть, потому что у Румпельштильцхена странное чувство юмора», – бодро подсказал внутренний голос, но Белль уняла его и снова заговорила:
– То кулинарные рецепты в книге подберутся по порядку – сначала самые легкие, чтобы мне было легче. А еще он никогда не ворчал, когда я пересаливала суп или пережаривала мясо. И подарил мне серебряную заколку для волос…
«Которая через несколько дней превратилась в маленького перепуганного человечка прямо у тебя на комоде, потому что у Румпельштильцхена такое странное чувство юмора…»
– …А еще он подхватил меня, когда я упала с лестницы, пытаясь содрать эти глупейшие шторы, и так смутился при этом. Он постоянно смущается, когда наши руки случайно касаются друг друга дольше, чем на десять ударов сердца, и…
Тут Бильбо так укусил Белль за палец, что она охнула и слегка шлепнула котенка.
– А еще он мне позволил оставить дома это кусачее чудовище, которое носится как угорелое, перепутало шерсть у прялки и постоянно норовит залезть в его лабораторию! И он иногда так странно смотрят. Неужели я не ошиблась, и я ему…
Снизу раздался недовольный высокий голос, растягивавший ноты:
– Бееелль! Бееелль, куда ты опять запропастилась, читаешь свои дурацкие книжки? А ну живо спускайся и подавай мне ужин!
– А может, я и ошиблась, – усмехнулась смотрительница и спустила котенка на пол. – Мне надо все это обдумать, и, возможно, скоро будет готов новый план!..
Сценка тринадцатая
Для осуществления выбранного плана Белль тщательно проштудировала всю библиотеку и нашла замечательную, как она решила по прочтении, книжку. Первый пункт гласил: «Готовьте почаще его любимые блюда».
Тут смотрительница основательно призадумалась. Честно говоря, хозяин Темного Замка ел все, что ему подавали, и Белль даже не приходило в голову, что у него может быть любимое блюдо. Но раз в книжке авторитетно советуют...
Румпельштильцхен читал какой-то многотомный труд с подозрительного цвета пятнами на страницах, когда Белль подкралась сзади и томно поинтересовалась:
– Можно спросить... какое у тебя любимое блюдо?
Темный чуть не подпрыгнул от неожиданности. Конечно, вкрадчивый голосок Белль наводил на подозрения, но, с другой стороны, вопрос вполне невинный. Девушка слегка прикусила губу, ожидая ответа.
– Пожалуй... больше всего я люблю лягушачьи лапки. Причем чем больше, тем лучше! – сказав это, маг снова углубился в чтение с невыразимо серьезным видом.
Белль постояла рядом, удрученно крутя пальцами оборку передника, затем неслышно скрылась на кухне. Здесь она сняла передник, затем отправилась к себе в комнату, выбрала самое поношенное из своих однообразных голубых платьев (Румпельштильцхен в женских нарядах смыслил не больше, чем Белль в магии) и с мужественным видом пошла за корзинкой. Ибо куда же еще сгружать лягушек, которых сейчас придется ловить на болоте?
Белль понятия не имела, где оно находится, это самое болото, но где-то поблизости наверняка найдется. В книгах про приключения героев болота, леса, озера и прочие места всегда оказываются рядом. Так что не стоит расстраиваться, мысленно подбодрила себя смотрительница Темного Замка и поискала в кладовке, чем бы этих самых лягушек ловить.
Кроме сачка для ловли бабочек, Белль ничего не обнаружила и решила, что тогда уж лучше прихватит с собой поварешку. Можно ею оглушить лягушку, когда та будет сидеть на берегу... конечно, если она, Белль, успеет к этой лягушке подобраться поближе.
Кстати, подобраться поближе... Белль озабоченно покачала головой – ее туфельки наверняка произведут шум и отпугнут всех лягушек, те сразу в болото прыгнут, не нырять же ей за ними! Что делать?
Подумав, девушка взяла два фута марли, решив обмотать тканью свои туфли, чтобы двигаться бесшумно, как представительница дикого, но храброго племени, про которое она читала недавно в книжке. На голову, чтобы не зацепиться волосами за ветку, Белль повязала старую косынку, на руки надела перчатки, опять же для удобства.
Итак, вооружившись всем, чем только можно, для охоты на лягушек, Белль решительно отправилась на штурм ближайшего болота...
Конечно же, в библиотеке наверняка могли быть книги, в которых рассказывалось, каким образом ловить лягушек. Но Белль уже сегодня хотелось приступить к осуществлению своего плана, а не прочесывать все хранилище мысли в поисках нужной книги - которой, увы, может и не быть. Да и вряд ли это так уж трудно - поймать трех-четырех лягушек для начала...
Сценка четырнадцатая
Дочитав трактат о выращивании черного корня в огороде, Румпельштильцхен взмахом руки отправил огромный том на полку рядом с двумя склянками и прислушался. В замке царила непривычная тишина, на кухне не звякала посуда, не слышалось сердитого голоска Белль, отчитывающей Бильбо за очередное озорство. В общем, было похоже на то, что, кроме Темного, дома никого нет.
Недоуменно хмурясь, Румпельштильцхен обследовал весь Замок, с каждым мгновением убеждаясь в том, что Белль куда-то исчезла. Котенок мирно спал на кровати смотрительницы, среди разбросанных платьев... и внезапно мага посетило страшное предчувствие.
Белль ушла! Сбежала! Должно быть, житие-бытие с монстром она просто терпела, раз уж дала слово, но, в конце концов, не выдержала.
Тишина неприятно давила, как будто стало трудно дышать, и, не в силах оставаться в спальне Белль и смотреть на ее перевернутый гардероб, Румпельштильцхен переместился вниз, на первый этаж. Здесь он сел на табурет у прялки и горестно задумался.
Так он просидел около часа, перебирая в памяти все те приятные дни, которые он провел в обществе своей смотрительницы, когда дверь распахнулась, и некто с обвязанной вокруг головы косынкой тяжело ввалился внутрь.
Маг подскочил с табурета, как ошпаренный, и уставился на вернувшуюся Белль, которую он и признал-то не сразу. Сначала его охватила радость, и от облегчения он чуть не рассмеялся, затем изумленно обвел девушку взглядом.
На руках Белль красовались грязные перчатки, причем в одной руке девушка держала не менее грязную корзинку, в другой – забрызганную болотной тиной поварешку. Платье Белль также украшали тина и грязь, из-под косынки выбились лохматые волосы.
Румпельштильцхен, на время лишившийся дара речи, перевел взгляд ниже зеленого от болотных водорослей подола. Его взору предстали остатки когда-то белой марли на окончательно испорченных туфельках.
Белль не решилась пройти через зал, памятуя о грязи на подошвах, и бухнула корзинку у входа.
– Вот, – устало выдохнула она, снимая с правой руки перчатку и вытирая лоб. – Больше поймать не смогла.
Темный в одно мгновение пересек зал и уставился на содержимое корзинки – на самом дне лежали две оглушенные (очевидно, ударом поварешки) лягушки.
– Что это? – только и сумел он выдавить из себя.
Белль посмотрела на него с некоторым удивлением.
– Как что? Лягушки.
– Зачем?
– Ты же сказал, что твое любимое блюдо – это лягушачьи лапки.
Румпельштильцхен озадаченно поскреб в голове, между темных с проседью кудряшек, и вдруг вспомнил.
– Э-э... видишь ли, душа моя...
– Что? – мгновенно напряглась Белль. – Мало? Я еще поймаю, в первый раз же...
– Видишь ли... это была шутка.
Белль какое-то время созерцала крайне смущенную физиономию хозяина замка, после чего молча плюхнулась на пол рядом с корзинкой...
Сценка пятнадцатая
Зелье никак не получалось, и злой волшебник Румпельштильцхен гадал, чего же он туда не доложил. Вроде бы все ингредиенты были на месте. Что же не так?
Он в задумчивости принялся ходить вокруг стола, когда дверь в лабораторию открылась и на пороге показалась Белль, деловитая, занятая домашними хлопотами.
– Румпельштильцхен, что тебе приготовить на обед?
«Необычный вопрос», – мысленно усмехнулся маг и хотел было пошутить насчет давешних лягушачьих лапок, но, припомнив, как после того похода на болото отпаивал Белль зельями, благоразумно решил промолчать.
– Так что же? – не унималась Белль.
– Готовь что хочешь, мне все равно, – махнул рукой Темный, и девушка исчезла за дверью.
Румпельштильцхен снова погрузился в размышления. Высушенные ногти младенца мандрагоры, порошок из костей мертвеца, драконья печень…
Дверь снова открылась.
– Румпельштильцхен, а что ты будешь пить? После обеда, – уточнила смотрительница.
– Кровь из кошачьей лапки! Закрой дверь с обратной стороны, Белль.
После поспешного бегства девушки маг подсел к столу и изучил взглядом неудачное зелье. Пожалуй, он мог бы покопаться в своих книгах, но…
Знакомый скрип.
– Знаешь… ты не сердись, но я хотела бы спросить, ты хорошо себя чувствуешь?
– Прекрасно, – заскрежетал зубами Румпельштильцхен, испепеляя Белль взглядом, но та упорно не собиралась превращаться в пепел.
– У тебя такой озабоченный вид.
– Со мной все хорошо.
- И лицо зеленее, чем обычно, – бодро продолжала девушка.
Румпельштильцхен возвел очи горе.
– Может, я могу чем-нибудь помочь?
– Белль…
– Хочешь, я тебе чайку заварю?
– Белль.
– А еще я знаю несколько способов чудесным образом поднять себе настроение. Поделиться?
– Белль!!!
После этого окрика с потолка посыпалась черная, как сажа, штукатурка, но Белль даже не шелохнулась. Она только укоризненно покачала головой и скрылась за дверью.
– Я надеюсь, это все на сегодня, – простонал Румпельштильцхен, усевшись поудобнее и в изнеможении откинувшись на спинку кресла.
Сценка шестнадцатая
Белль влетела в библиотеку и, сердитая, схватила свою «замечательную книжку».
– И опять у меня ничего не получается! Про любимые блюда и вспоминать не хочу, а второй пункт…
«Спрашивайте его мнения, что приготовить на завтрак/обед/ужин. Почаще осведомляйтесь о его самочувствии и настроении. Делитесь с ними хорошими новостями…»
– Разве что хорошие новости я не сказала, – вздохнула смотрительница, захлопывая книгу и кладя на стол. – А какие хорошие новости я могла бы ему рассказать? Бильбо перестал царапать меня во сне? Будто его это очень волнует!
Девушка снова взяла вышеупомянутую книжку и хмуро полистала страницы. Взгляд ее выхватил фразу посредине листа «…поговорите с ним о том, чтобы завести ребенка».
– Ребенка, – Белль поставила книгу на место и покрутила в пальчиках рыжий локон. – А ведь и правда… Он постоянно заключает сделки, меняет детей… Я попрошу его оставить одного…
Идея показалась замечательной, и Белль понеслась обратно в лабораторию Румпельштильцхена. Перед дверью она нерешительно потопталась – а вдруг он все еще зол? – но все-таки заглянула внутрь.
Маг сидел в кресле с расслабленным выражением на темной физиономии, будто обсыпанной золотой крошкой.
– Румпельштильцхен, а можно я еще кое о чем спрошу? – тихонько обратилась к нему Белль.
Ответом был тихий стон.
– Не бойся, я на минуточку! Тебе не кажется, что мы могли бы завести ребенка?
Темный приподнялся и уставился на нее выпученными, как у жабы, глазами. Челюсть у него непроизвольно отвисла.
И тут Белль, сообразив, что сформулировала свое предложение как-то не так, покраснела до ушей.
– Я… эмм… я…
– Это… ты… эмм…
– Я имела в виду, что мы могли бы взять одного из детей, которых ты меняешь! – все еще красная, как помидор, Белль на всякий случай сделала шаг назад.
Рядом с ее головой о стену разбилась пустая склянка.
– Ладно, я поняла, ты предпочитаешь с детей кожу сдирать, – смотрительница закрыла дверь как раз вовремя, поскольку вторая склянка, с неудачным зельем, полетела уже в нее.
Оказавшись в безопасности, Белль решительно замотала головой:
– Нет, и эта книжка никуда не годится!..
Сценка семнадцатая
Темный возвращался домой в крайне скверном настроении. Человек, с которым он заключал сделку, упорно отказывался отдавать своего младенца, которого Румпельштильцхен уже пообещал другой семье, и в результате пришлось превратить непонятливого в огромную улитку и бросить в лесу.
– Говорю им, говорю, что за волшебство надо платить, что у всего есть цена, – ворчал Темный, заходя в замок, – так нет же, людишки упорно пытаются меня обмануть! Потом я же еще и злодеем оказываюсь, – прибавил он в приступе праведного гнева и, забывшись, чуть не споткнулся о клубок.
– Опять это пушистое чудовище забыло здесь свою игрушку! Пойду скажу Белль, что, если она за ним не будет присматривать, то я скормлю его сколопендре. Не исключено, что этот представитель семейства кошачьих опять наделал в мое ведерко с золотой пряжей, как на прошлой неделе!
Бормоча себе под нос невразумительные угрозы в адрес котенка, Румпельштильцхен вдруг услышал какие-то звуки из спальни смотрительницы и насторожился. И только сейчас заметил, что в прихожей не прибрано, на столе в беспорядке громоздится грязная посуда, у давно остывшего очага валяется метла…
Маг двинулся в сторону спальни Белль, отчего-то не решаясь сразу туда переместиться, и по мере своего к ней приближения обнаружил, что больше всего подозрительные звуки напоминают сдавленные рыдания.
И в самом деле, Белль сидела у себя на кровати, закрыв лицо передничком, и горько плакала.
– Белль! Что случилось? – Румпельштильцхен мгновенно оказался рядом с ней. Девушка вскочила, отбросив передник, и кинулась ему на шею, самозабвенно всхлипывая.
– Бильбо… Бииильбо!..
– Что с ним?
«Неужели сколопендра сожрала?» – мысленно возликовал Румпельштильцхен, но ответ несколько отличался от того, на что он надеялся:
– Он… потерялся! Я искала-искала… не нашла…
– Так, подожди. Ни к чему превращать мою жилетку в носовой платок, – маг усадил девушку обратно на кровать и эффектным жестом извлек из воздуха настоящий носовой платок, который ей и протянул.
– Кажется, это и называется «плакаться в жилетку», – глубокомысленно сообщила Белль, вытирая лицо.
– Когда ты в последний раз видела свое чудови… своего Бильбо?
«Чудовище у нас ты, а Бильбо – котенок!» – сердито подумала Белль и ответила:
– Вчера вечером. Он хотел выйти из замка, и я его выпустила.
– Чудесно, неужели Бильбо наконец-то пришел к мысли, что надо это делать не в моем замке? – хихикнув, всплеснул руками маг, но тут же заметил, что у Белль обиженно задрожал подбородок.
– Ладно-ладно, я не это хотел сказать. Я собирался пообещать, что обязательно разыщу Бильбо.
– Правда? – полные слез голубые глаза обратились к Румпельштильцхену с такой надеждой и доверием, что он смущенно кашлянул:
– Кхм. Да. Во всяком случае, я попытаюсь его найти!
– Спасибо, Румпельштильцхен! – И Белль снова кинулась к нему на шею, на сей раз заливая злосчастную жилетку слезами благодарности.
– Всегда рад помочь, – галантно ответил Темный, в глубине души испустив обреченный вздох.
Сценка восемнадцатая
– Итак, душа моя, я пришел для того, чтобы сказать, что ты плохо начала готовить.
Белль, сидевшая на кровати со скорбным видом, молчала, поэтому Румпельштильцхен ответил за нее, состроив скорбную мину и подняв глаза к потолку:
– Не хотела, чтобы ты опять потолстел!
Выдержав драматическую паузу, он продолжал:
– Вчера твои пирожки невозможно было отодрать от зубов.
Белль тихонько вздохнула.
– Позавчера ты вместо сахара насыпала мне в чай соль.
Последовал еще более тяжелый вздох.
– За день до этого ты переварила яйца, и они больше всего напоминали резину.
На сей раз, вздох был такой, будто смотрительницу придавило огромной колокольней.
Румпельштильцхен, ходивший все это время туда и сюда по комнате, повернулся к ней и ответил сам себе, грустно шмыгнув носом:
– Ну, Румпельштильцхен, у меня же потерялся котенок.
После чего перешел на свой обычный насмешливый тон:
– Я же сказал, что найду! – и тут же проныл плаксивым голоском:
– Ты уже целых три дня ищешь!
– А что я могу сделать, если этот паршивец запропастился неизвестно куда?
– Ну, Румпельштииильцхен!..
– В общем, делаем так. Ты перестаешь лить слезы по котенку и начинаешь вести себя, как обычно, а я удваиваю старания по его поискам! Договорились?
– Договорились, Румпель!
Доиграв эту сцену, сопровождаемую бешеной жестикуляцией, выразительной мимикой и очень успешным передразниванием Белль, Темный торжественно заключил:
– Вот теперь, надеюсь, все будет в порядке, – и двинулся к двери, но на полпути услышал какой-то странный звук, похожий на хмыканье, после чего остановился и снова повернулся к Белль.
Девушка потупила глазки и заметила невинным тоном:
– И все-таки сцена вышла неправдоподобная. А знаешь, почему? Я никогда не назвала бы тебя Румпелем.
Услышав, как за колдуном с треском захлопнулась дверь, она снова хмыкнула и покачала головой.
Сценка девятнадцатая
– …И так я убедилась, что от всех этих умных советов в книжках нет никакой пользы, – Белль продела нитку в иголку. – Я даже начала подумывать о том, чтобы все эти дурацкие книги вытащить во двор и сжечь! Но потом сама себе ужаснулась.
Она поудобнее устроила у себя на коленях корзиночку с вышиванием и задумчиво продолжала:
– Мне казалось, лучше будет, если я сама, безо всяких советов, попробую выполнить свой план. И я уже хотела претворить в жизнь первую задумку, как случилось несчастье, – смотрительница испустила длинный, как нитка в игольном ушке, и тяжелый, как кресло, в котором она сидела, вздох. – Какое, ты знаешь, я тебе уже рассказывала.
На этом ей пришлось прервать свой монолог, поскольку дверь распахнулась, и на пороге возник хозяин Темного Замка собственной персоной. Он оглядел девушку с ног до головы взглядом, в котором читалось глубочайшее недоумение.
Белль приняла невинный вид.
– Что-то случилось? Я просто вышиваю, – она продемонстрировала свое рукоделие. – Видишь, какие узоры на своих носовых платочках я сделала! Хочешь, я вышью твое имя на твоих носовых платках?
– Ээ… я думаю, не стоит, – благоразумно ответил Румпельштильцхен, – занятие слишком трудоемкое. Вопрос не в том, что ты делаешь, вопрос в том, почему ты это делаешь у меня в лаборатории, да еще и в соседстве с террариумом? Ты же одного вида сколопендры не переносишь.
– Я решила, что не такая уж она и противная. Правда? – Белль повернула красиво причесанную головку к террариуму и благосклонно улыбнулась сколопендре. – Да и я ей нравлюсь, по-моему.
Что думала по этому поводу сама сколопендра, сказать было трудно.
– А у меня… кхм… новости, – дождавшись, пока пауза станет томительной, будничным тоном произнес Темный.
– И что за новости? – Белль отложила иголку.
– О твоем котенке.
– Он нашелся?! – Смотрительница всплеснула руками, и корзинка с вышиванием благополучно свалилась на пол. Белль с ойканьем кинулась ее подбирать.
– Да, – ответил Румпельштильцхен и добавил одним духом: – Его нашла бедная девочка, у которой нет никого, кроме глухой и полуслепой сварливой бабушки, и очень к нему привязалась. Котенок стал частью ее жизни.
Белль поднялась, держа в руке корзинку, ее оживившееся на мгновение лицо стало грустным.
– Так что решай сама, отнимать ли тебе Бильбо у бедной девочки, или пусть он станет утехой и радостью, единственными в ее трудной жизни, – проникновенно заключил Румпельштильцхен и, повернувшись на каблуках, вышел из комнаты, притворив за собой дверь.
Спускаясь по лестнице на первый этаж, он не удержался от ухмылки.
Сценка двадцатая
Румпельштильцхен с трудом оторвал голову от подушки. Он помнил, что вчера готовил особенное зелье, которое нужно было пробовать на вкус, и добился нужного ему результата ближе к полуночи, после чего почувствовал необычайную усталость. Тратить магию на восстановление сил Темный не любил, поэтому просто предпочел отправиться в спальню и рухнуть в кровать, предварительно при помощи волшебства сняв с себя почти всю верхнюю одежду.
В подобных обстоятельствах предпочтительнее всего спать до полудня, но проснулся Румпельштильцхен не по своей воле – со стороны окна доносилось заунывное пение, как будто кого-то хоронили. Голос у певицы оказался весьма неблагозвучным и успешно терзал уши мага до тех пор, пока он со стоном не обрушил подушку себе на голову и не заткнул уши. Однако назойливое пение продолжалось, и не было ему ни конца, ни края.
Белль встала спозаранку грустная, с головной болью и размышлениями о том, что же теперь решать насчет Бильбо. Домашние хлопоты только напоминали девушке о том, что котенок не путается привычно под ногами и не пытается забраться на кухонный стол. Наступать нечаянно на хвост также было некому, а по окончании работы поиграть было не с кем. В итоге Белль окончательно упала духом и, чтобы развеяться, отправилась в сад.
Откровенно говоря, сад злого волшебника – это отдельная тема для разговора, поскольку большинство растений и деревьев выглядели весьма загадочно, а то и жутко, но смотрительница далеко заходить не стала. Она ограничилась тропинкой между сиреневыми кустами под окнами замка.
В ходе прогулки на Белль и снизошло такое умиротворенное настроение, что она решила спеть песенку, и заливалась до тех пор, пока окна второго этажа не распахнулись, и оттуда не высунулась нелюбезная физиономия, вокруг которой торчали взлохмаченные кудряшки.
– Белль, дорогая, не могла бы ты закрыть свой рот и прекратить орать? – прошипел Темный, донельзя смутив девушку. Белль придерживалась более высокого мнения о своем пении, к тому же Румпельштильцхен был в полурасстегнутой рубашке.
Однако она быстро взяла себя в руки и вместо подобающих извинений произнесла с просветленным выражением лица:
– Знаешь, Румпельштильцхен, пусть Бильбо достанется этой бедной девочке. Она же совсем бедная?
– Совершенно, – подтвердил Темный, которому перспектива избавиться, наконец, от котенка подняла настроение.
– И бабушка глухая, полуслепая и сварливая?
– Есть такая старушка.
– И единственной радостью в жизни девочки теперь является Бильбо?
– Абсолютно точно! – Румпельштильцхен сложил руки в театральном жесте.
Белль со вздохом заключила:
– Так пусть и остается у нее.
– Поразительно мудрое и великодушное решение! Сама доброта, – просюсюкал Румпельштильцхен и захлопнул окошко, чтобы Белль не увидела его довольной ухмылки.
Бедная девочка, разумеется, была бедна только душой, бабушка у нее, несмотря на свою глухоту, плохое зрение и сварливость, собиралась после смерти оставить внучке огромное поместье, да и единственной радостью котенок стал лишь потому, что избалованной девчонке больше нечем было развлечься. Но это все пустяки...
Сценка двадцать первая
Белль воткнула в землю лопату, напевая себе под нос песенку. Громко воспроизводить звуки она не осмеливалась, поскольку хозяин Темного Замка нынче был не в духе – готовил какое-то очередное сложное зелье. Даже в сад доносились неразборчивые вопли из лаборатории, периодически слышался какой-то грохот и цветистые проклятья.
Смотрительница вздохнула и продолжила сажать цветочки. С некоторых пор ей нравилось возиться в саду, особенно когда Румпельштильцхен был не в духе. Конечно, план, задуманный еще месяц тому назад, никуда не делся, но вот как к нему поаккуратней приступить?..
Белль выдернула лопату из земли и собралась было прислонить ее к ближайшему деревцу чудного фиолетового цвета (Темный любил темные тона, что уж теперь поделать), как вдруг кто-то схватил ее и, зажав девушке рот рукой, потащил прочь…
От неожиданности Белль поначалу не сопротивлялась, но затем изловчилась и как следует пнула похитителя. Увы, на него это не подействовало – он вынес ее, как куклу, из сада.
Белль отчаянно дергалась, приглушенно стонала, пока неизвестный не поставил ее на землю рядом со своим конем, привязанным неподалеку. Скакун показался Белль знакомым, и тут похититель, не разжимая ей рта, шепнул на ухо:
– Тихо, Белль! Это я, Гастон!
Девушка притихла, и тогда рыцарь, наконец, отпустил ее. Белль возмущенно повернулась к нему, уперев руки в бока.
– Гастон! Что ты тут делаешь?!
– Как что? Приехал спасти тебя от Чудовища, – гордо ответил рыцарь, выпрямившись во весь свой немалый рост. С его глуповатого лица не сходило выражение решимости.
– Но мы же договор заключили с Румпельштильцхеном, – пискнула Белль, на что Гастон пренебрежительно махнул рукой:
– Война с ограми выиграна. А ты моя невеста! Нечего тебе у монстра в замке делать!
Он оглядел ее с головы до ног пристальным, не понравившимся Белль взглядом.
– Он с тобой плохое делал? Бил тебя?
Белль опустила голову и ничего не ответила. Нужно было как можно быстрее принять решение. Если она во весь голос позовет Румпельштильцхена, тот непременно явится. И убьет Гастона.
– Гастон, мне тут хорошо, я хочу остаться, – наконец, заявила Белль и посмотрела на бывшего жениха ясными голубыми глазами.
Гастон опешил. А девушка тем временем сделала один шажочек назад, другой…
– То есть ты не собираешься вернуться домой? Ты не ненавидишь Чудовище?
– Иногда хочется дать ему как следует по физиономии, – призналась Белль, делая еще шаг назад, – но это потом проходит.
Рыцарь помолчал, и тут его словно осенило:
– Да он же тебя заколдовал!
И вот тут-то Белль кинулась бежать. Со всех ног.
Гастон ринулся за ней, но впопыхах споткнулся о корень дерева, у которого привязал коня, и растянулся на земле с громким возгласом, заставившим убегавшую Белль покраснеть.
Очутившись в саду, девушка кинулась к дверям Темного Замка, едва успела влететь внутрь и захлопнуть их за собой. Прижавшись к двери, она прислушалась, тяжело дыша.
Все было тихо.
– Уфф! – с облегчением выдохнула Белль и увидела, что напротив нее стоит Румпельштильцхен. Волосы у него были растрепаны, вид мрачный – видимо, магические труды не заладились.
– Потрудись объяснить, что ты носишься, как угорелая? – сердито поинтересовался маг.
Белль поскребла в затылке.
– Я… эээ… я сама с собой играла в догонялки, – выдала она, наконец.
Сценка двадцать вторая
Смотрительница Темного Замка безо всякого аппетита ковырялась в своей тарелке. Сидевший напротив Румпельштильцхен, уже давно покончивший со своей порцией, с интересом наблюдал за ней.
Через какое-то время Белль отодвинула от себя еду.
– Что-то не хочется сегодня, – промямлила она.
– И правильно, – подхватил Темный, – похудеешь заодно.
Белль ничего не ответила на колкость (иногда Румпельштильцхен любил подшутить над ней, чего уж там), и, встав, принялась собирать тарелки.
Внезапно она остановилась, рука ее замерла в воздухе. Поразмыслив над чем-то, девушка обратилась к магу, собиравшемуся уходить в свою лабораторию:
– Можно я пока отдохну, а посуду потом помою? Голова что-то тяжелая…
Румпельштильцхен обернулся, состроил ей забавную гримасу:
– Ты лентяйка и бездельница, Белль! Чтобы к вечеру все было вымыто!
– Ой, к вечеру я успею, – Белль мило улыбнулась ему, кивнула и, пользуясь полученным разрешением, побежала к себе в комнату, где распахнула окно и выглянула – уехал ли Гастон?
У знакомого дерева привязанного коня не наблюдалось, и девушка уже собиралась с облегченным вздохом закрыть окошко, как ее окликнули снизу:
– Белль! Ты передумала?
«О нет», – мысленно простонала Белль. Гастон в полном боевом облачении стоял под окнами замка.
– Немедленно уезжай отсюда, – сердито проговорила смотрительница, высунувшись по пояс из окна. – Слышишь?! Я не хочу, чтобы Румпельштильцхен превратил тебя в крысу!
– Я уеду только с тобой. Не бойся, я вызову Чудовище на поединок и покончу с ним!
– Дурак! Скорее сам погибнешь. Уезжай, говорю же тебе! – Белль уже была в отчаянии.
Гастон воинственно взмахнул обнаженным мечом.
– Никогда! Скажи монстру, что я буду ждать, пока он выйдет из замка, и вступлю с ним в бой! Сэр Гастон отвоюет свою невесту у злого волшебника и отвезет домой с почестями!
Сказав это, он пошел прочь, и напрасно Белль кричала ему вслед, убеждая уехать и попусту не рисковать жизнью. Рыцарь был твердо намерен вырвать несчастную, как он все еще считал, и к тому же околдованную нечестивыми чарами пленницу из лап Чудовища.
Белль отбежала от окна и села на кровать, чувствуя, что у нее и в самом деле сейчас заболит голова.
– И что же теперь делать? – уныло пробормотала она и с ужасом вспомнила, что вечером Румпельштильцхен собирался повозиться в саду. Конечно же, он наткнется на Гастона, и тому не сносить головы! Уж кому, как не ей, знать, что Румпеля не победить.
Вдруг Белль подумалось, что, должно быть, со стороны ее нежелание сбежать из Темного Замка действительно выглядит странно. Гастона ей ни в коем случае не убедить, что она совершенно искренне привязалась к Румпельштильцхену, что ее настоящий дом – здесь, рядом с полубезумным, временами таким милым и трогательным магом. И что ее присутствие положительно влияет на того.
Белль обхватила голову руками и погрузилась в размышления.
Сценка двадцать третья
Вечером, как водится, Румпельштильцхен собрался отправиться в сад и посмотреть, как там поживают его волшебные растения. Однако примерно на полпути к дверям замка к нему подбежала Белль и капризно пожаловалась:
– У меня все еще болит голова!
– Выйдем вместе, на свежем воздухе пройдет, – благосклонно предложил маг, но Белль решительно замотала головой:
– Не пройдет, я же знаю! Я раньше уже гуляла, и ничего не прошло! Ну, Румпельштильцхен… может, ты мне зелье какое приготовишь?
Вымолвив эти слова, она игриво улыбнулась, склонив набок рыжеволосую головку. Темный усмехнулся и, шагнув к девушке, положил свою темную когтистую руку ей на лоб.
– Я сделаю проще.
От его пальцев побежала целительная энергия, которой хватило бы на добрый десяток мигреней, после чего довольный Румпельштильцхен убрал руку и посмотрел на свою смотрительницу.
– Вот теперь ты уже не такая бледная. Прошло?
Белль после недолгих колебаний была вынуждена кивнуть; скажи она, что головная боль все еще присутствует, Темный решил бы, что она лжет, и не без оснований. А это возбудило бы у него подозрения.
– Прошло, но я все равно чувствую слабость, – вздохнула она и повисла у Румпельштильцхена на руке, вызвав на его тонких губах смущенную улыбочку. – Может, ты сегодня лучше со мной в шахматы поиграешь, чем работать в саду? Тогда я наверняка почувствую себя гораздо лучше!..
Маг удивленно поднял брови – настойчивость Белль была ему непонятна.
– Ты не хочешь, чтобы я выходил в сад?
– Н-нет… хочу… выходи, сколько вздумается! – поспешно зачастила Белль. – Просто… просто я…
– В таком случае, позволь мне это сделать, моя дорогая смотрительница, – Румпельштильцхен мягко отстранил от себя Белль и направился к двери.
– Подожди! – взвизгнула она, заставив его с недоумением оглянуться.
– В чем дело, Белль?
– Я… я тоже хочу в саду… поработать. Подожди меня, давай вместе выйдем, а то я одна не хочу! – Белль с горящими щеками молола всю эту чушь, в то время как Румпельштильцхен с преувеличенным интересом приподнял бровь.
– Ты начинаешь меня интриговать…
– Я сейчас переоденусь, хорошо? Только без меня не уходи! – Белль стрелой понеслась в свою спальню, оставив Темного смотреть ей вслед.
Продолжение в комментариях.
@темы: Белль, фанфикшен, Румпельштильцхен/мистер Голд
-
-
19.10.2013 в 12:18читать дальше
Сценка двадцать пятая
читать дальше
Сценка двадцать шестая
читать дальше
-
-
19.10.2013 в 12:20читать дальше
Сценка двадцать восьмая
читать дальше
Сценка двадцать девятая
читать дальше
-
-
19.10.2013 в 12:21читать дальше
Сценка тридцать первая
читать дальше
Сценка тридцать вторая
читать дальше
-
-
19.10.2013 в 12:21читать дальше
Сценка тридцать четвертая
читать дальше
Сценка тридцать пятая
читать дальше
-
-
19.10.2013 в 12:22читать дальше
Сценка тридцать седьмая
читать дальше
Сценка тридцать восьмая
читать дальше
-
-
19.10.2013 в 12:22читать дальше
Сценка сороковая
читать дальше
Сценка сорок первая
читать дальше
-
-
19.10.2013 в 12:23читать дальше
Сценка сорок третья
читать дальше
-
-
19.10.2013 в 12:23читать дальше
Сценка сорок пятая, заключительная
читать дальше
The End.
-
-
21.10.2013 в 13:20-
-
21.10.2013 в 13:30-
-
05.01.2014 в 19:59А Румпель в конце таки зашевелил мозгами про бобы. Хэ-хэй!
Написано мило, легко и приятно.заходит как кремовый клубничный торт. Быстро и как всегда мало) но Для подъема настроения в самый раз. )
Спасибо)
-
-
05.01.2014 в 20:24-
-
05.01.2014 в 22:00спишем это все на то, что он забыл о существовании бобового стебля и иногда очень нехорошо тупил)
-
-
05.01.2014 в 22:05-
-
05.01.2014 в 22:08-
-
05.01.2014 в 22:21Все питала какую-то тупую надежду, что в этом фике она займется подобным
Или будет интересоваться, что за кожа у Румпеля, и попытается сделать ему скраб. Но увы.)
Зато здесь было много котэ. Няшный элемент ^___^ (а котика Румпель так и не погладил)
Может сценаристы сменились?
А если ваша правда, и люди так халтурно подходят к своей работе, за сериал обидно(
-
-
05.01.2014 в 22:33Да сценаристы-то постоянно меняются, но сами-то Адам и Эдди должны помнить, что раньше у них было и что сейчас? Как по мне, со второй половины второго сезона все плавно переехало в нечто весьма грубо наляпанное и халтурное, плюс довольно топорный фансервис.
-
-
05.01.2014 в 22:46пусть придет
Да, оно есть такое. Все кричат, что и Голда слили: отупел, потолстел, коварность растерял.
Но коли критикуешь, предлагай свое. что бы вы, например, хотели заменить во втором сезоне? (Про третий уж молчу.)
-
-
05.01.2014 в 23:02-
-
05.01.2014 в 23:30Мне кажется, в первом сезоне как раз и имели в виду, что Румпель тонкий манипулятор и знаток душ
Кстати, так и не поняла, нафиг он им сказал? Что они хотели делать-то с этим кинжалом?
Спрятать? Так он и так был надежно спрятан...
Про сволочизм согласна
( но как он этой тросточкой бьет. Стыдно, но аж на кинк тянет. Это как с голубыми носками)То, что эти непонятные люди для него семья Румпель осознал со временем. Они ведь не были ему близкими. С какого он должен о них волноваться? Разве нет?
-
-
06.01.2014 в 07:47Так я ж не говорю, что они абсолютно все не помнят, что раньше писали. Они не помнят деталей. Важных деталей, на которых строились предыдущие серии. Например, в первом сезоне опять же у Румпа задернутые шторы - до Белль. Потом нам в 2.19 демонстрируют эти же шторы отдернутые. Причем как бы почему-то уже весна - и типа логично, что штор нет - но! Белль почему-то в золотистом платье, хотя она к тому моменту его уже заменила голубым, и вообще Рум ее забирал-то зимой из замка! Там были четкие параллели - весна, шторы сняты, свет впустили, любовь пришла. А в 2.19 все это разрушили и пустили под откос, все эти важные вещи.
Потом опять же дар предвидения упрощает Румпеля как персонажа, если ты все заранее видишь, то и не так все сложно. Не знаю, как по мне - это дурной сюжетный ход.
И это только насчет Голда-Румпеля. Про то, как Белль ООСнули и сделали маловразумительной истеричкой в первой половине сезона, я лучше промолчу. Про то, как слили Регину, которая кинулась в объятия мамочки. Ой, да там столько всего, замучиться можно... Честно, вам лучше (если интересно) у меня записи по сериалу прочитать, там многое из этого объемно и подробно расписано... =)
-
-
06.01.2014 в 18:21плюс много. из-за этого флешбек в лэйси я ВООБЩЕ НЕ ПРИНИМАЮ ВСЕРЬЁЗ. увы (((