Название: Размер — не помеха любви
Автор: WTF Rumbelle 2016 (Askramandora)
Бета: WTF Rumbelle 2016 (Sagonna)
Размер: драббл, 350 слов
Пейринг/Персонажи: Румпельштильцхен/Белль
Категория: гет
Жанр: PWP, флафф, чуть-чуть юмора
Рейтинг: R
Примечание: это может оказаться не то, о чём вы подумали
— Мы просто попробуем, — голос Румпельштильцхена между раздвинутых ног Белль звучит так тихо, что она еле слышит его. — Я же понимаю, что тебе хочется, милая. В этом нет ничего плохого.
Белль глубоко вздыхает: разумеется. Но ей всё равно так непривычно, что она смущается. И старается улечься поудобнее на широкой двуспальной кровати — совершенно голая, с розовеющими щеками и рассыпавшимися по подушке каштановыми локонами.
— Расслабься, — мягко произносит Румпельштильцхен, подбираясь ближе. Ласкает её между ног сначала губами, а затем и языком — нежно и так щекотно, что Белль взвизгивает и инстинктивно чуть сдвигает бёдра.
— Осторожней! — Румпельштильцхен немного обеспокоен.
— Не бойся, я тебя не раздавлю, — у Белль вырывается смешок — а потом появляется возбуждение, когда она мысленно видит, как сжимает Румпельштильцхена бёдрами, ощущая гладкий шёлк его рубашки и гладкую же кожу штанов, представляя себе худое золотистое тело под ними…
— Вот, есть какой-то результат, — доносится довольный голос. — Ты уже влажная.
Румпельштильцхен лижет её языком, слегка захватывает зубами кожу с одной стороны клитора, и Белль не может сдержать стон: всё это вызывает у неё ещё большее желание с силой зажать Румпеля между ног.
— О-ой, как хорошо! Какой… мой хороший, моё чудовище, мой Румпель!
Теперь он пускает в ход руки, поглаживая Белль пальцами и легко касаясь когтями, а затем снова целует. Румпель чуть отрывается от неё, и Белль слышит, какая она у него замечательная на вкус. Когда он отстраняется ещё немного, Белль чувствует разочарование — неужели всё?.. Быстро сдвигает ноги, не в силах больше сопротивляться этой идее… и слышит вскрик.
— Ой! — опомнившись, испуганно восклицает уже сама Белль и, поспешно приняв прежнюю позу, садится на кровати, ища Румпельштильцхена взглядом.
Он сидит между её бёдер, сердитый, размером с ладонь, в своей полурасстёгнутой рубашке, и грозит ей крошечным пальцем.
— Ты мне могла все кости поломать, между прочим!
— Прости, — бормочет Белль и берёт его на руки. — Так… так хотелось тебя затискать! Когда действие зелья закончится, у меня ведь уже не будет такой возможности! — Она приглаживает пальцем его растрёпанные волнистые волосы.
Румпельштильцхен смягчается и раздвигает губы в улыбке. Облизывает их, вопросительно глядит на Белль:
— Может быть, мы продолжим? Интересно же получается… необычно.
Белль радостно кивает. Всё-таки цепочка событий после неудачного магического эксперимента привела к вполне удачному… немагическому!
Название: ...and I love you, Belle
Автор: WTF Rumbelle 2016 (Askramandora)
Бета: WTF Rumbelle 2016 (Элхэлле фон Кюнлих)
Размер: драббл, 375 слов
Пейринг/Персонажи: Румпельштильцхен/Белль
Категория: гет
Жанр: драма
Рейтинг: R
Предупреждения: немного насилия, совсем чуть-чуть
Розы ещё пахнут кровью, когда Румпельштильцхен преподносит их Белль. Она не видит этого, не замечает, и её рот расцветает в яркой улыбке, а маленькие руки тянутся навстречу — обнять. Белль спросит, как дела, как чувствует себя Румпельштильцхен — а если глупое «кого ты опять убивал или мучил?», тогда он ловко увильнёт от прямого ответа. «Всё в порядке, милая», — он касается её губ своими, совсем легко — чтобы не потерять драгоценную магию.
Когда чудовище любит, чудовищем станет и та, кого он любит. Просто потому, что она рядом — и улыбается, смотрит в будто припорошенные золотой пылью глаза, а должна бы бежать от них. Пока Румпельштильцхен обнимает Белль, пока она несёт ему чай на подносе, в подземелье медленно умирает, кашляя кровью, человек уже без имени, и смотрит на обрубки собственных ног единственным оставшимся у него глазом. Между смертью и солнечным светом, между блюдом горячих булочек и заблёванным полом пыточной — так будут тянуться эти дни.
Белль смеётся, гладит Румпельштильцхена по плечу, любит его. Цвет у этой любви меняется, а в воздухе дрожит-разливается чудесный запах. Иногда — лишь иногда — Белль чудится в нём вонь гниения. А у тонких губ Румпельштильцхена — ей только кажется! — вкус чего-то затхлого. Но это проходит, уступая место побеждающему аромату роз. И Белль зарывается пальцами в небрежно лохматые кудри, с привычной нежностью целует сухую, увядшую золотистую щёку.
Румпельштильцхен заглушает своим смехом отзвуки чьих-то криков из темницы. Уводит Белль в спальню, где она услышит только его шёпот, ощутит лишь его дыхание на своей груди, такой податливой и белой. Белль любит этот мутный взгляд, когда Румпельштильцхен почти теряет над собой контроль; в ней тоже просыпается первобытное, дикое, в её прерывистом дыхании и закушенной до крови губе.
Розовые лепестки рассыпаны по широкому ложу — память о бесчисленных гастонах. Белль удобнее не выяснять, откуда эти безмолвные свидетели того, как Румпельштильцхен берёт её и задыхается от нежности ласкового убийцы. Ночь окружает темнотой, а ложе уже не в лепестках, а в крови, но Белль не видит — она стонет, и мокрые тёмные волосы падают на её закрытые веки.
А Румпельштильцхен улыбается радостной улыбкой ребёнка, который любит ломать игрушки — до хруста их живых косточек, до крови, брызнувшей из мёртвых лепестков. Когда Белль, утомлённая и счастливая, уснёт, он будет беречь её сон, водя дрожащими пальцами по её лицу, любуясь своей прекрасной принцессой.
Не быть игрушкой в руках чудовища ещё хуже, чем быть ею.
Название: Тройное дно
Автор: WTF Rumbelle 2016 (Askramandora)
Бета: WTF Rumbelle 2016 (Sagonna)
Размер: мини, 2530 слов
Пейринг/Персонажи: Румпельштильцхен, Белль, волкРуби
Категория: джен, прегет
Жанр: AU, дарк
Рейтинг: R
Предупреждения: насилие
Краткое содержание: о подозрениях и ошибках
Белль проснулась от мутного недоброго сна, — вскочила на кровати в своей спаленке. Только что она подавала Румпельштильцхену свежий пирог, в котором дымилось человечье мясо, и хозяин улыбнулся ей окровавленными губами…
Белль поёжилась, стянув на груди одеяло — это был просто сон. Тёмный вовсе не такое чудовище, как о нём рассказывали. Он не убил Белль за надбитую чашку и целую комнату предоставил в полное распоряжение. Правда, только после того, как в холодной темнице Белль чуть было не скрутила опасная болезнь.
Спать уже не хотелось, но Белль легла и попыталась вообразить, что считает овец, как учила няня. На сто пятидесятой овце Белль послышался волчий вой, и она вздрогнула. Воображаемый волк для несуществующего стада, как же. Сейчас набросится на овцу, вспорет брюхо, пачкая молодую траву свежей кровью…
Вой стал явственнее, а затем оборвался, и Белль вдруг поняла, что это самый взаправдашний вой. Здесь, в Тёмном Замке, волк.
Несколько мгновений Белль лежала тихо, а затем ей показалось, что она слышит голос Румпельштильцхена. Природное любопытство всколыхнулось, заглушив глас разума, и Белль вылезла из постели. Босиком по холодному полу прошлёпала к столу, где оставила свечу, на ощупь зажгла её. Спускаться вниз в ночной сорочке Белль, понятное дело, не собиралась, поэтому ей пришлось переодеться. После согретых собственным телом простыней голубое платье показалось холодным, почти ледяным, и Белль зябко повела плечами. Отогнав искушение вернуться в постель, она прихватила со стола слабо горевшую свечу и, уже в туфлях, выскользнула за дверь.
Снаружи было тихо, как в склепе, Белль слышала только свои крадущиеся шаги и покрепче сжимала свечу в руке. Дрожащий огонёк отбрасывал на стену тени, которые кипучее воображение складывало в пугающие образы. А потом у Белль, как можно тише спускавшейся по лестнице, сильно заколотилось сердце. Вдруг она сейчас увидит что-то страшное? И Румпельштильцхен превратит её в жабу, как давно грозился? Или просто задушит, небрежно сжав пальцами воздух.
В подземельях привычно пахло сыростью. Румпельштильцхен стоял в первой по счёту камере, скрестив на груди руки и задумчиво постукивая по земляному полу изящным носком сапога. Волк, самый настоящий серый волк, как их рисовали в книгах, был прикован толстой цепью. Белль замерла, прикрыв рот свободной рукой и ничего не понимая. Зачем Тёмному волк, да ещё в темнице?
Румпельштильцхен повернулся на каблуках так внезапно, что Белль от испуга выронила свечу. Огонёк жалко дрогнул и пропал, но и без него Белль почему-то всё видела.
Глаза Румпельштильцхена светились куда ярче и живее. И в них не было никакой угрозы.
— А, Белль, как раз вовремя, — ехидно и слишком громко прозвенел его голос, разрывая тишину. — Утром я мог не успеть тебя предупредить… Будь добра, ни в коем случае не вздумай кормить эту волчицу.
Белль смотрела, как Румпельштильцхен резал ножом сваренное вкрутую яйцо на две половинки. Рассматривая его изнутри, он проверял качество стряпни — и всякий раз Белль думала, что бы он сделал, будь яйцо плохо сваренным.
Она знала, что Тёмный мог быть очень жестоким. Слышала, как-то проснувшись ночью, сдавленные крики из подземелий. Тогда Белль прожила в замке лишь два дня и была слишком напугана, чтобы выяснять, что произошло. Может быть, убеждала она себя, это какой-нибудь негодяй, заслуживший свою участь? А перед глазами стояло зрелище Румпельштильцхена в камере, в забрызганном кровью, как у мясника, фартуке, и обезумевший от боли кусок мяса перед ним, когда-то бывший человеком.
Кусок мяса… Сейчас Румпельштильцхен резал именно его. Очень тщательно, не глядя на Белль, с задумчивым выражением лица.
Она и сама отвела глаза. В Тёмном Замке Белль почти не хотелось есть. Зелёный чай, привезённый хозяином откуда-то с Востока, какие-нибудь фрукты… Но только не мясо.
— Я надолго отлучусь сегодня. Смотри, к моему приходу чтобы вычистила весь нижний этаж, — Румпельштильцхен с беззастенчивым удовольствием облизывал свои когтистые пальцы.
Белль часто думала, были ли у него служанки до неё.
И что он с ними сделал.
— Хорошо, — она перевела взгляд на пустую тарелку перед ним. Было тихо, но Белль постоянно слышался тихий жалобный скулёж. Волчица голодала, и, пока её пустой желудок ныл, самодовольное Чудовище набивало свой.
Так просто это нельзя оставить, шепнул внутренний голос.
Белль едва дождалась, когда Румпельштильцхен отправится по делам. И кинулась за другим куском мяса — сырым.
Спускаясь в подземелья, Белль явственно расслышала, как скулит волчица. Ничего, сейчас ей будет еда. Белль старалась ступать осторожно, не выронить мясо. Ещё несколько ступенек… Тихий жалобный вой всё ближе.
— Ты куда это собралась? — Румпельштильцхен возник в клубах дыма перед Белль, когда та уже подходила к нужной двери. Белль отпрянула, судорожно сглотнув. Как глупо с её стороны было сразу сюда побежать! Нет, чтобы немного выждать. Неужели всё, что она собиралась сделать, отражалось у неё на лице?
— Хочешь нарушить мой приказ? — вкрадчиво уточнил Тёмный, делая шаг к ней. Белль закусила губу, мучительно ища какие-нибудь слова. Не может же она так напуганно молчать всё время!
Театрально взмахнув рукой, маг заставил мясо в руке Белль куда-то исчезнуть. Она растерянно взглянула на свои пальцы.
— Обратно на кухню отправил, — певуче пояснил он. — А ты иди, займись своим делом, душа моя. Покуда я тебя саму в метлу не превратил.
Ещё один небрежный жест — и дверь в камеру волчицы была запечатана магией, синие искры проползли по тёмному дереву и исчезли. После чего Румпельштильцхен кивнул сам себе и вальяжной походкой прошёл мимо Белль.
Как будто сделал что-то значительное.
Она, наконец, обрела голос и вспомнила всё, что должна была сказать.
— Ты чудовище! — крикнула Белль в спину Тёмному. — Нельзя так обращаться… с кем бы то ни было! Ей же плохо, я слышу, как она скулит и плачет!
Хотелось ударить его.
— Занимайся своими делами, — насмешливо бросил Румпельштильцхен и, как ни в чём не бывало, исчез.
Румпельштильцхен чувствовал на себе полный гневного упрёка взгляд Белль. Особенно когда она подавала ему завтрак, обед или ужин. Иногда маг даже отсылал её — воздух был настолько пропитан возмущением служанки, что это мешало думать. А подумать было над чем — женщина, которую Тёмный маг вёл к осуществлению великого замысла, увлеклась каким-то разбойником и тайком встречалась с ним.
Румпельштильцхен давно обучал Регину, подводил её заранее к цели, вовремя расставил все ловушки и позаботился о том, чтобы она в них попала. Но какая-то треклятая пыльца фей указала на то, что Регина ещё может найти свою истинную любовь, — об этом Румпельштильцхену поведало одно из этих никчёмных существ. Услышав такое, он с силой сжал крошечное тельце в кулаке, с хрустом ломая косточки, с удовольствием глядя, как течёт бледная голубая кровь, — у этих тварей даже цвет крови иной. Фея слабо подёргалась и умерла, нелепо закатив огромные наивные глаза. Останки её были использованы для магических экспериментов — иногда и от фей бывает польза. Зато вреда эта дрянь больше никому не причинит.
Однако Регину феи успели облагодетельствовать. Она хотела быть счастливой, а не мечтать о мести, и это приводило Румпельштильцхена в ярость. Он столько сил и времени потратил на свой план!
Конечно, Румпельштильцхен мог бы избавиться от разбойника и его шайки. Появиться в лесу, материализовать живой меч и порубить их в куски. Но Регина сразу учует, что Тёмный был причастен к смерти её возлюбленного. После этого нечего и рассчитывать, что она в чём-то посодействует своему учителю.
А тут ещё Белль с её недовольством, с её неуёмным воображением. Румпельштильцхен порой видел, как, сидя в кресле за книжкой, Белль не читает, а чутко прислушивается, и на её живом лице написано сострадание.
Однако пленная волчица продолжала голодать, невзирая ни на что.
— Ты меня слышишь? Слышишь? — Белль, поднявшись на цыпочки, заглядывала в решётчатое окошко на двери камеры. Волчица съёжилась в углу и молчала, и Белль охватил страх: может быть, бедняжка уже умерла?
Зачем Румпельштильцхену морить голодом неповинного зверя? Белль часто размышляла над этим, но ответ мог дать только сам Тёмный. Какой-то магический эксперимент? Румпельштильцхен в ответ на расспросы отмалчивался или требовал, чтобы Белль оставила его в покое, иначе он отправит её в соседнюю с пленным животным камеру.
Белль показалось, что с волчицей что-то происходит. По её телу пробежала частая дрожь, зверь выгнулся, будто пытаясь сорваться с цепи, и заскрёб когтями пол. По спине Белль поползли мурашки, но она продолжала неотрывно смотреть — что будет.
Тело волчицы… менялось, обретая сходство с человеческим. Шерсть пропала, на голове сменившись спутанной копной волос, а когти исчезли. Ещё несколько страшных для Белль мгновений — и на неё глянула мутными глазами девушка. Не старше самой Белль, бледная, черноволосая… не будь у неё такого измождённого вида, показалась бы красивой.
Белль, едва дыша, отшатнулась от двери, держась за тяжёлое кольцо, чтобы не упасть. Мгновенная догадка придала ей сил и заставила ожесточённо закусить губу, размышляя.
Какое-то время спустя Белль буквально ворвалась в лабораторию Тёмного. На пороге она застыла — густой неприятный запах ударил в ноздри. Румпельштильцхен возился с каким-то зельем, добавляя в него из колбочки прозрачную тягучую жидкость. К Белль он полуобернулся, вопросительно подняв брови и всем своим видом демонстрируя недовольство.
— Та волчица в подземелье… это ведь человек. Ты превратил её в волчицу и заставляешь страдать? — Всё ещё задыхаясь от спешки, выпалила Белль, глядя ему прямо в лицо. — Что она тебе сделала?
Маг скривился, будто его угостили свежим лимоном.
— Белль…
— Я хочу знать! — Нет, сейчас она не боялась. Слишком много злости накопилось внутри. — За что можно так мучить… женщину?!
Румпельштильцхен сердито махнул рукой, отвернувшись к своему зелью, и сейчас Белль не могла видеть выражения его лица.
— Занимайся своими делами.
— Я не уйду, пока не услышу ответа, — непримиримо ответила Белль. Она не думала о том, что ведёт себя храбро, под стать любимым героям из книг. Просто хотелось знать правду.
— Я пыталась поговорить с ней. Она… она молчит! Ты ей что, язык отрезал?! Как так можно?! Да, я знаю, что ты ничего не делаешь просто так, но… Что бы она ни совершила, такое наказание делает тебя гораздо хуже, чем она!
Подскочить бы и хорошенько встряхнуть его за плечи, чтобы заставить выслушать, понять!
Румпельштильцхен не стал отвечать. Он лишь щёлкнул пальцами — и Белль оказалась в одном из пыльных коридоров замка, на ней был передник, а в руках метла. Мол, знай своё место, прислуга.
Белль отшвырнула метлу в сторону, прислонилась к стене и беззвучно заплакала. Она была уверена, что сейчас Румпельштильцхен довольно смеётся, — он всегда находил свои злые выходки остроумными.
Но Белль всё-таки не теряла надежды.
Узница молчала, сидя на своей треклятой цепи. А Белль никак не решалась попросить её открыть рот — на случай, если язык всё-таки на месте, а немота является следствием бесчеловечных опытов Тёмного.
А вдруг нет? Иногда Белль уже собиралась задать вопрос, следя в окошко камеры за тем, как девушка поудобнее устраивается на кучке соломы, расстеленной на полу. А затем то ли деликатность, то ли недостаток мужества сковывали Белль, затрудняли дыхание, мешая спросить.
Солома на полу казалась ей изощрённой издёвкой — Румпельштильцхен ведь так это любил. Дескать, пусть пленница корчится в муках не на голом холодном камне.
Белль утратила способность спать по ночам. Чаще всего она ворочалась и думала, сколько же ещё выдержит несчастная. Без воды та бы долго не прожила, поэтому Белль предположила, что Румпельштильцхен хотя бы поит девушку-волчицу. Зачем ему ранняя смерть жертвы? Он ведь любит чужие муки.
Белль очень хотелось бы ненавидеть Румпельштильцхена.
Лёжа без сна на своей измятой постели, как-то ночью Белль услышала снизу какие-то странные звуки. Как будто бы её имя… выкликали?
Взбудораженная, Белль немедленно вскочила с кровати, наспех оделась и причесалась и на ощупь выбралась из спальни. Ей не хотелось тратить время, чтобы зажигать свечу, а путь в подземелья уже был известен наизусть. Белль нашла бы камеру девушки-волчицы с закрытыми глазами.
Оставалось только надеяться, что зов ей не померещился.
Добравшись до двери, Белль припала к окошку и изумлённо ахнула. Пленница уже не была голой — откуда-то на ней взялось тёмное платье с корсетом, и она торопливо набрасывала на голову капюшон красного плаща. Девушка повернулась к Белль, какое-то время наблюдала её замешательство, затем представилась:
— Руби. Я звала тебя. Прежде чем я покину замок, хотела сказать, что со мной всё хорошо. Спасибо, что так беспокоилась обо мне.
Голос у неё был спокойный и уверенный.
— Я думала, ты молчишь, потому что тебе отрезали язык, — вырвалось у Белль. Она была слишком ошеломлена, чтобы сдерживаться.
Руби хмыкнула, услышав это.
— Уговор, — объяснила она. — В человеческом облике мне нельзя было разговаривать.
Белль непонимающе смотрела на неё.
— А как же… какой уговор?
— Тёмный помогал мне справиться с моим проклятьем. А тебе он об этом так и не сказал?
— Нет, — Белль угнетённо покачала головой, чувствуя, как от стыда горят щёки. Как же она была несправедлива к Румпельштильцхену…
— Голодовка была вторым условием, — продолжала Руби, — заклинание очень сложное, как Тёмный сказал. А ещё мне поможет этот красный плащ.
— А что за проклятье? — спросила Белль.
Руби посмотрела в крошечное окошко под самым потолком камеры, откуда виднелся бледный край полной луны.
— Я оборотень.
Белль едва дождалась утра, чтобы кинуться к Румпельштильцхену с извинениями, искренне досадуя, что так дурно думала о нём. Тёмный снисходительно ухмыльнулся, слушая её, но Белль почудилось, будто в его взгляде промелькнуло смущение.
— Полно-полно, душа моя, — прервал он её, — я вовсе не избавил Руби от проклятья целиком, ты неправильно её поняла. Я всего лишь даровал ей возможность сохранять разум и в зверином облике, а также превращаться в волчицу по собственному желанию, а не строго в полнолуние. Если раньше Руби могла нечаянно загрызть любимого человека, то сейчас она не причинит никому вреда. Я об этом позаботился, — хихикнув и любуясь собой, он сложил ладони и поиграл пальцами вместе.
Однако в сияющих глазах Белль восторга ничуть не поубавилось.
— Всё равно, ты помог ей, — она тепло улыбнулась, и теперь смущение Румпельштильцхена стало уже явным. Белль шагнула к нему и, дивясь собственной смелости, погладила по руке, ощущая под пальцами чешуйчатую золотую кожу.
— Я рада, что ты оказался не таким жестоким, как я думала.
Небо было безмятежно-голубым, а солнце пронизывало кроны деревьев тёплым светом. Где-то вдали пела птичка, и эту идиллическую картину хорошо бы дополнили цветущая поляна и красивая девушка… если бы трава на поляне не была смята десятком окровавленных тел, а девушка не стояла бы над ними, безучастно глядя себе под ноги. Даже шорох в кустах не заставил её пошевелиться.
Румпельштильцхен вышел на поляну, внимательно осмотрел мертвецов. Распоротые клыками животы с блестящими на солнце внутренностями, у одного трупа перегрызено горло, у другого вместо лица кровавое месиво. Кругом разбросано оружие, за которое почти никто не успел схватиться перед тем, как на них ринулись волки.
Брезгливо переступив через чью-то безжизненно застывшую руку, Румпельштильцхен слегка склонился над одним из трупов и улыбнулся, узнавая.
— Вы довольны? — Резкий голос девушки заставил его выпрямиться и перевести взгляд на неё.
— Весьма, — ликование буквально переполняло Румпельштильцхена. — Ты расплатилась за мою бесценную помощь, дорогуша.
Руби холодно смотрела ему в глаза.
— Помните, что вы обещали безопасность моей стае.
— Не беспокойся, я держу слово, — усмехаясь, Румпельштильцхен отошёл от мёртвых тел, встал рядом с Руби, — а ты и твоя стая можете гордиться тем, что избавили королевство от шайки разбойников. Достойное деяние.
Руби промолчала, плотнее запахнув на себе красный плащ, будто ей стало холодно.
— А она опять не знает? — вдруг спросила девушка-оборотень.
Румпельштильцхен не сразу понял, о ком речь, а затем тень набежала на его лицо.
— Это не твоя забота, — угроза в его голосе зазвенела металлом. Руби мрачно пожала плечами — мол, как скажешь. Знала бы она, в отчаянии призывая Тёмного помочь ей справиться с проклятьем, чем обернётся их сделка. А ведь не осмелилась спросить, думала, что нечего ему взять у неё — самого дорогого ведь уже не осталось.
— Ступай, — небрежно велел ей Румпельштильцхен, нарушив тишину, — тебе уже здесь нечего делать.
Руби кивнула и ушла, не говоря ни слова. Как только она скрылась за деревьями, Румпельштильцхен вновь повернулся к лежавшим на поляне трупам, вновь разыскал взглядом Робин Гуда. Теперь Регине никуда не деться. Сломленная, она вновь начнёт лелеять мечту о мести и свершит то, что ей предначертано.
Румпельштильцхен беззвучно рассмеялся. И растворился в воздухе, возвращаясь в свой замок, где Белль ждала его за накрытым столом. Сегодня её нехитрый обед будет съеден с особенным аппетитом.
Автор: WTF Rumbelle 2016 (Askramandora)
Бета: WTF Rumbelle 2016 (Sagonna)
Размер: драббл, 350 слов
Пейринг/Персонажи: Румпельштильцхен/Белль
Категория: гет
Жанр: PWP, флафф, чуть-чуть юмора
Рейтинг: R
Примечание: это может оказаться не то, о чём вы подумали
Белль глубоко вздыхает: разумеется. Но ей всё равно так непривычно, что она смущается. И старается улечься поудобнее на широкой двуспальной кровати — совершенно голая, с розовеющими щеками и рассыпавшимися по подушке каштановыми локонами.
— Расслабься, — мягко произносит Румпельштильцхен, подбираясь ближе. Ласкает её между ног сначала губами, а затем и языком — нежно и так щекотно, что Белль взвизгивает и инстинктивно чуть сдвигает бёдра.
— Осторожней! — Румпельштильцхен немного обеспокоен.
— Не бойся, я тебя не раздавлю, — у Белль вырывается смешок — а потом появляется возбуждение, когда она мысленно видит, как сжимает Румпельштильцхена бёдрами, ощущая гладкий шёлк его рубашки и гладкую же кожу штанов, представляя себе худое золотистое тело под ними…
— Вот, есть какой-то результат, — доносится довольный голос. — Ты уже влажная.
Румпельштильцхен лижет её языком, слегка захватывает зубами кожу с одной стороны клитора, и Белль не может сдержать стон: всё это вызывает у неё ещё большее желание с силой зажать Румпеля между ног.
— О-ой, как хорошо! Какой… мой хороший, моё чудовище, мой Румпель!
Теперь он пускает в ход руки, поглаживая Белль пальцами и легко касаясь когтями, а затем снова целует. Румпель чуть отрывается от неё, и Белль слышит, какая она у него замечательная на вкус. Когда он отстраняется ещё немного, Белль чувствует разочарование — неужели всё?.. Быстро сдвигает ноги, не в силах больше сопротивляться этой идее… и слышит вскрик.
— Ой! — опомнившись, испуганно восклицает уже сама Белль и, поспешно приняв прежнюю позу, садится на кровати, ища Румпельштильцхена взглядом.
Он сидит между её бёдер, сердитый, размером с ладонь, в своей полурасстёгнутой рубашке, и грозит ей крошечным пальцем.
— Ты мне могла все кости поломать, между прочим!
— Прости, — бормочет Белль и берёт его на руки. — Так… так хотелось тебя затискать! Когда действие зелья закончится, у меня ведь уже не будет такой возможности! — Она приглаживает пальцем его растрёпанные волнистые волосы.
Румпельштильцхен смягчается и раздвигает губы в улыбке. Облизывает их, вопросительно глядит на Белль:
— Может быть, мы продолжим? Интересно же получается… необычно.
Белль радостно кивает. Всё-таки цепочка событий после неудачного магического эксперимента привела к вполне удачному… немагическому!
Название: ...and I love you, Belle
Автор: WTF Rumbelle 2016 (Askramandora)
Бета: WTF Rumbelle 2016 (Элхэлле фон Кюнлих)
Размер: драббл, 375 слов
Пейринг/Персонажи: Румпельштильцхен/Белль
Категория: гет
Жанр: драма
Рейтинг: R
Предупреждения: немного насилия, совсем чуть-чуть
Когда чудовище любит, чудовищем станет и та, кого он любит. Просто потому, что она рядом — и улыбается, смотрит в будто припорошенные золотой пылью глаза, а должна бы бежать от них. Пока Румпельштильцхен обнимает Белль, пока она несёт ему чай на подносе, в подземелье медленно умирает, кашляя кровью, человек уже без имени, и смотрит на обрубки собственных ног единственным оставшимся у него глазом. Между смертью и солнечным светом, между блюдом горячих булочек и заблёванным полом пыточной — так будут тянуться эти дни.
Белль смеётся, гладит Румпельштильцхена по плечу, любит его. Цвет у этой любви меняется, а в воздухе дрожит-разливается чудесный запах. Иногда — лишь иногда — Белль чудится в нём вонь гниения. А у тонких губ Румпельштильцхена — ей только кажется! — вкус чего-то затхлого. Но это проходит, уступая место побеждающему аромату роз. И Белль зарывается пальцами в небрежно лохматые кудри, с привычной нежностью целует сухую, увядшую золотистую щёку.
Румпельштильцхен заглушает своим смехом отзвуки чьих-то криков из темницы. Уводит Белль в спальню, где она услышит только его шёпот, ощутит лишь его дыхание на своей груди, такой податливой и белой. Белль любит этот мутный взгляд, когда Румпельштильцхен почти теряет над собой контроль; в ней тоже просыпается первобытное, дикое, в её прерывистом дыхании и закушенной до крови губе.
Розовые лепестки рассыпаны по широкому ложу — память о бесчисленных гастонах. Белль удобнее не выяснять, откуда эти безмолвные свидетели того, как Румпельштильцхен берёт её и задыхается от нежности ласкового убийцы. Ночь окружает темнотой, а ложе уже не в лепестках, а в крови, но Белль не видит — она стонет, и мокрые тёмные волосы падают на её закрытые веки.
А Румпельштильцхен улыбается радостной улыбкой ребёнка, который любит ломать игрушки — до хруста их живых косточек, до крови, брызнувшей из мёртвых лепестков. Когда Белль, утомлённая и счастливая, уснёт, он будет беречь её сон, водя дрожащими пальцами по её лицу, любуясь своей прекрасной принцессой.
Не быть игрушкой в руках чудовища ещё хуже, чем быть ею.
Название: Тройное дно
Автор: WTF Rumbelle 2016 (Askramandora)
Бета: WTF Rumbelle 2016 (Sagonna)
Размер: мини, 2530 слов
Пейринг/Персонажи: Румпельштильцхен, Белль, волкРуби
Категория: джен, прегет
Жанр: AU, дарк
Рейтинг: R
Предупреждения: насилие
Краткое содержание: о подозрениях и ошибках
Белль поёжилась, стянув на груди одеяло — это был просто сон. Тёмный вовсе не такое чудовище, как о нём рассказывали. Он не убил Белль за надбитую чашку и целую комнату предоставил в полное распоряжение. Правда, только после того, как в холодной темнице Белль чуть было не скрутила опасная болезнь.
Спать уже не хотелось, но Белль легла и попыталась вообразить, что считает овец, как учила няня. На сто пятидесятой овце Белль послышался волчий вой, и она вздрогнула. Воображаемый волк для несуществующего стада, как же. Сейчас набросится на овцу, вспорет брюхо, пачкая молодую траву свежей кровью…
Вой стал явственнее, а затем оборвался, и Белль вдруг поняла, что это самый взаправдашний вой. Здесь, в Тёмном Замке, волк.
Несколько мгновений Белль лежала тихо, а затем ей показалось, что она слышит голос Румпельштильцхена. Природное любопытство всколыхнулось, заглушив глас разума, и Белль вылезла из постели. Босиком по холодному полу прошлёпала к столу, где оставила свечу, на ощупь зажгла её. Спускаться вниз в ночной сорочке Белль, понятное дело, не собиралась, поэтому ей пришлось переодеться. После согретых собственным телом простыней голубое платье показалось холодным, почти ледяным, и Белль зябко повела плечами. Отогнав искушение вернуться в постель, она прихватила со стола слабо горевшую свечу и, уже в туфлях, выскользнула за дверь.
Снаружи было тихо, как в склепе, Белль слышала только свои крадущиеся шаги и покрепче сжимала свечу в руке. Дрожащий огонёк отбрасывал на стену тени, которые кипучее воображение складывало в пугающие образы. А потом у Белль, как можно тише спускавшейся по лестнице, сильно заколотилось сердце. Вдруг она сейчас увидит что-то страшное? И Румпельштильцхен превратит её в жабу, как давно грозился? Или просто задушит, небрежно сжав пальцами воздух.
В подземельях привычно пахло сыростью. Румпельштильцхен стоял в первой по счёту камере, скрестив на груди руки и задумчиво постукивая по земляному полу изящным носком сапога. Волк, самый настоящий серый волк, как их рисовали в книгах, был прикован толстой цепью. Белль замерла, прикрыв рот свободной рукой и ничего не понимая. Зачем Тёмному волк, да ещё в темнице?
Румпельштильцхен повернулся на каблуках так внезапно, что Белль от испуга выронила свечу. Огонёк жалко дрогнул и пропал, но и без него Белль почему-то всё видела.
Глаза Румпельштильцхена светились куда ярче и живее. И в них не было никакой угрозы.
— А, Белль, как раз вовремя, — ехидно и слишком громко прозвенел его голос, разрывая тишину. — Утром я мог не успеть тебя предупредить… Будь добра, ни в коем случае не вздумай кормить эту волчицу.
***
Белль смотрела, как Румпельштильцхен резал ножом сваренное вкрутую яйцо на две половинки. Рассматривая его изнутри, он проверял качество стряпни — и всякий раз Белль думала, что бы он сделал, будь яйцо плохо сваренным.
Она знала, что Тёмный мог быть очень жестоким. Слышала, как-то проснувшись ночью, сдавленные крики из подземелий. Тогда Белль прожила в замке лишь два дня и была слишком напугана, чтобы выяснять, что произошло. Может быть, убеждала она себя, это какой-нибудь негодяй, заслуживший свою участь? А перед глазами стояло зрелище Румпельштильцхена в камере, в забрызганном кровью, как у мясника, фартуке, и обезумевший от боли кусок мяса перед ним, когда-то бывший человеком.
Кусок мяса… Сейчас Румпельштильцхен резал именно его. Очень тщательно, не глядя на Белль, с задумчивым выражением лица.
Она и сама отвела глаза. В Тёмном Замке Белль почти не хотелось есть. Зелёный чай, привезённый хозяином откуда-то с Востока, какие-нибудь фрукты… Но только не мясо.
— Я надолго отлучусь сегодня. Смотри, к моему приходу чтобы вычистила весь нижний этаж, — Румпельштильцхен с беззастенчивым удовольствием облизывал свои когтистые пальцы.
Белль часто думала, были ли у него служанки до неё.
И что он с ними сделал.
— Хорошо, — она перевела взгляд на пустую тарелку перед ним. Было тихо, но Белль постоянно слышался тихий жалобный скулёж. Волчица голодала, и, пока её пустой желудок ныл, самодовольное Чудовище набивало свой.
Так просто это нельзя оставить, шепнул внутренний голос.
Белль едва дождалась, когда Румпельштильцхен отправится по делам. И кинулась за другим куском мяса — сырым.
Спускаясь в подземелья, Белль явственно расслышала, как скулит волчица. Ничего, сейчас ей будет еда. Белль старалась ступать осторожно, не выронить мясо. Ещё несколько ступенек… Тихий жалобный вой всё ближе.
— Ты куда это собралась? — Румпельштильцхен возник в клубах дыма перед Белль, когда та уже подходила к нужной двери. Белль отпрянула, судорожно сглотнув. Как глупо с её стороны было сразу сюда побежать! Нет, чтобы немного выждать. Неужели всё, что она собиралась сделать, отражалось у неё на лице?
— Хочешь нарушить мой приказ? — вкрадчиво уточнил Тёмный, делая шаг к ней. Белль закусила губу, мучительно ища какие-нибудь слова. Не может же она так напуганно молчать всё время!
Театрально взмахнув рукой, маг заставил мясо в руке Белль куда-то исчезнуть. Она растерянно взглянула на свои пальцы.
— Обратно на кухню отправил, — певуче пояснил он. — А ты иди, займись своим делом, душа моя. Покуда я тебя саму в метлу не превратил.
Ещё один небрежный жест — и дверь в камеру волчицы была запечатана магией, синие искры проползли по тёмному дереву и исчезли. После чего Румпельштильцхен кивнул сам себе и вальяжной походкой прошёл мимо Белль.
Как будто сделал что-то значительное.
Она, наконец, обрела голос и вспомнила всё, что должна была сказать.
— Ты чудовище! — крикнула Белль в спину Тёмному. — Нельзя так обращаться… с кем бы то ни было! Ей же плохо, я слышу, как она скулит и плачет!
Хотелось ударить его.
— Занимайся своими делами, — насмешливо бросил Румпельштильцхен и, как ни в чём не бывало, исчез.
***
Румпельштильцхен чувствовал на себе полный гневного упрёка взгляд Белль. Особенно когда она подавала ему завтрак, обед или ужин. Иногда маг даже отсылал её — воздух был настолько пропитан возмущением служанки, что это мешало думать. А подумать было над чем — женщина, которую Тёмный маг вёл к осуществлению великого замысла, увлеклась каким-то разбойником и тайком встречалась с ним.
Румпельштильцхен давно обучал Регину, подводил её заранее к цели, вовремя расставил все ловушки и позаботился о том, чтобы она в них попала. Но какая-то треклятая пыльца фей указала на то, что Регина ещё может найти свою истинную любовь, — об этом Румпельштильцхену поведало одно из этих никчёмных существ. Услышав такое, он с силой сжал крошечное тельце в кулаке, с хрустом ломая косточки, с удовольствием глядя, как течёт бледная голубая кровь, — у этих тварей даже цвет крови иной. Фея слабо подёргалась и умерла, нелепо закатив огромные наивные глаза. Останки её были использованы для магических экспериментов — иногда и от фей бывает польза. Зато вреда эта дрянь больше никому не причинит.
Однако Регину феи успели облагодетельствовать. Она хотела быть счастливой, а не мечтать о мести, и это приводило Румпельштильцхена в ярость. Он столько сил и времени потратил на свой план!
Конечно, Румпельштильцхен мог бы избавиться от разбойника и его шайки. Появиться в лесу, материализовать живой меч и порубить их в куски. Но Регина сразу учует, что Тёмный был причастен к смерти её возлюбленного. После этого нечего и рассчитывать, что она в чём-то посодействует своему учителю.
А тут ещё Белль с её недовольством, с её неуёмным воображением. Румпельштильцхен порой видел, как, сидя в кресле за книжкой, Белль не читает, а чутко прислушивается, и на её живом лице написано сострадание.
Однако пленная волчица продолжала голодать, невзирая ни на что.
***
— Ты меня слышишь? Слышишь? — Белль, поднявшись на цыпочки, заглядывала в решётчатое окошко на двери камеры. Волчица съёжилась в углу и молчала, и Белль охватил страх: может быть, бедняжка уже умерла?
Зачем Румпельштильцхену морить голодом неповинного зверя? Белль часто размышляла над этим, но ответ мог дать только сам Тёмный. Какой-то магический эксперимент? Румпельштильцхен в ответ на расспросы отмалчивался или требовал, чтобы Белль оставила его в покое, иначе он отправит её в соседнюю с пленным животным камеру.
Белль показалось, что с волчицей что-то происходит. По её телу пробежала частая дрожь, зверь выгнулся, будто пытаясь сорваться с цепи, и заскрёб когтями пол. По спине Белль поползли мурашки, но она продолжала неотрывно смотреть — что будет.
Тело волчицы… менялось, обретая сходство с человеческим. Шерсть пропала, на голове сменившись спутанной копной волос, а когти исчезли. Ещё несколько страшных для Белль мгновений — и на неё глянула мутными глазами девушка. Не старше самой Белль, бледная, черноволосая… не будь у неё такого измождённого вида, показалась бы красивой.
Белль, едва дыша, отшатнулась от двери, держась за тяжёлое кольцо, чтобы не упасть. Мгновенная догадка придала ей сил и заставила ожесточённо закусить губу, размышляя.
Какое-то время спустя Белль буквально ворвалась в лабораторию Тёмного. На пороге она застыла — густой неприятный запах ударил в ноздри. Румпельштильцхен возился с каким-то зельем, добавляя в него из колбочки прозрачную тягучую жидкость. К Белль он полуобернулся, вопросительно подняв брови и всем своим видом демонстрируя недовольство.
— Та волчица в подземелье… это ведь человек. Ты превратил её в волчицу и заставляешь страдать? — Всё ещё задыхаясь от спешки, выпалила Белль, глядя ему прямо в лицо. — Что она тебе сделала?
Маг скривился, будто его угостили свежим лимоном.
— Белль…
— Я хочу знать! — Нет, сейчас она не боялась. Слишком много злости накопилось внутри. — За что можно так мучить… женщину?!
Румпельштильцхен сердито махнул рукой, отвернувшись к своему зелью, и сейчас Белль не могла видеть выражения его лица.
— Занимайся своими делами.
— Я не уйду, пока не услышу ответа, — непримиримо ответила Белль. Она не думала о том, что ведёт себя храбро, под стать любимым героям из книг. Просто хотелось знать правду.
— Я пыталась поговорить с ней. Она… она молчит! Ты ей что, язык отрезал?! Как так можно?! Да, я знаю, что ты ничего не делаешь просто так, но… Что бы она ни совершила, такое наказание делает тебя гораздо хуже, чем она!
Подскочить бы и хорошенько встряхнуть его за плечи, чтобы заставить выслушать, понять!
Румпельштильцхен не стал отвечать. Он лишь щёлкнул пальцами — и Белль оказалась в одном из пыльных коридоров замка, на ней был передник, а в руках метла. Мол, знай своё место, прислуга.
Белль отшвырнула метлу в сторону, прислонилась к стене и беззвучно заплакала. Она была уверена, что сейчас Румпельштильцхен довольно смеётся, — он всегда находил свои злые выходки остроумными.
Но Белль всё-таки не теряла надежды.
***
Узница молчала, сидя на своей треклятой цепи. А Белль никак не решалась попросить её открыть рот — на случай, если язык всё-таки на месте, а немота является следствием бесчеловечных опытов Тёмного.
А вдруг нет? Иногда Белль уже собиралась задать вопрос, следя в окошко камеры за тем, как девушка поудобнее устраивается на кучке соломы, расстеленной на полу. А затем то ли деликатность, то ли недостаток мужества сковывали Белль, затрудняли дыхание, мешая спросить.
Солома на полу казалась ей изощрённой издёвкой — Румпельштильцхен ведь так это любил. Дескать, пусть пленница корчится в муках не на голом холодном камне.
Белль утратила способность спать по ночам. Чаще всего она ворочалась и думала, сколько же ещё выдержит несчастная. Без воды та бы долго не прожила, поэтому Белль предположила, что Румпельштильцхен хотя бы поит девушку-волчицу. Зачем ему ранняя смерть жертвы? Он ведь любит чужие муки.
Белль очень хотелось бы ненавидеть Румпельштильцхена.
Лёжа без сна на своей измятой постели, как-то ночью Белль услышала снизу какие-то странные звуки. Как будто бы её имя… выкликали?
Взбудораженная, Белль немедленно вскочила с кровати, наспех оделась и причесалась и на ощупь выбралась из спальни. Ей не хотелось тратить время, чтобы зажигать свечу, а путь в подземелья уже был известен наизусть. Белль нашла бы камеру девушки-волчицы с закрытыми глазами.
Оставалось только надеяться, что зов ей не померещился.
Добравшись до двери, Белль припала к окошку и изумлённо ахнула. Пленница уже не была голой — откуда-то на ней взялось тёмное платье с корсетом, и она торопливо набрасывала на голову капюшон красного плаща. Девушка повернулась к Белль, какое-то время наблюдала её замешательство, затем представилась:
— Руби. Я звала тебя. Прежде чем я покину замок, хотела сказать, что со мной всё хорошо. Спасибо, что так беспокоилась обо мне.
Голос у неё был спокойный и уверенный.
— Я думала, ты молчишь, потому что тебе отрезали язык, — вырвалось у Белль. Она была слишком ошеломлена, чтобы сдерживаться.
Руби хмыкнула, услышав это.
— Уговор, — объяснила она. — В человеческом облике мне нельзя было разговаривать.
Белль непонимающе смотрела на неё.
— А как же… какой уговор?
— Тёмный помогал мне справиться с моим проклятьем. А тебе он об этом так и не сказал?
— Нет, — Белль угнетённо покачала головой, чувствуя, как от стыда горят щёки. Как же она была несправедлива к Румпельштильцхену…
— Голодовка была вторым условием, — продолжала Руби, — заклинание очень сложное, как Тёмный сказал. А ещё мне поможет этот красный плащ.
— А что за проклятье? — спросила Белль.
Руби посмотрела в крошечное окошко под самым потолком камеры, откуда виднелся бледный край полной луны.
— Я оборотень.
Белль едва дождалась утра, чтобы кинуться к Румпельштильцхену с извинениями, искренне досадуя, что так дурно думала о нём. Тёмный снисходительно ухмыльнулся, слушая её, но Белль почудилось, будто в его взгляде промелькнуло смущение.
— Полно-полно, душа моя, — прервал он её, — я вовсе не избавил Руби от проклятья целиком, ты неправильно её поняла. Я всего лишь даровал ей возможность сохранять разум и в зверином облике, а также превращаться в волчицу по собственному желанию, а не строго в полнолуние. Если раньше Руби могла нечаянно загрызть любимого человека, то сейчас она не причинит никому вреда. Я об этом позаботился, — хихикнув и любуясь собой, он сложил ладони и поиграл пальцами вместе.
Однако в сияющих глазах Белль восторга ничуть не поубавилось.
— Всё равно, ты помог ей, — она тепло улыбнулась, и теперь смущение Румпельштильцхена стало уже явным. Белль шагнула к нему и, дивясь собственной смелости, погладила по руке, ощущая под пальцами чешуйчатую золотую кожу.
— Я рада, что ты оказался не таким жестоким, как я думала.
***
Небо было безмятежно-голубым, а солнце пронизывало кроны деревьев тёплым светом. Где-то вдали пела птичка, и эту идиллическую картину хорошо бы дополнили цветущая поляна и красивая девушка… если бы трава на поляне не была смята десятком окровавленных тел, а девушка не стояла бы над ними, безучастно глядя себе под ноги. Даже шорох в кустах не заставил её пошевелиться.
Румпельштильцхен вышел на поляну, внимательно осмотрел мертвецов. Распоротые клыками животы с блестящими на солнце внутренностями, у одного трупа перегрызено горло, у другого вместо лица кровавое месиво. Кругом разбросано оружие, за которое почти никто не успел схватиться перед тем, как на них ринулись волки.
Брезгливо переступив через чью-то безжизненно застывшую руку, Румпельштильцхен слегка склонился над одним из трупов и улыбнулся, узнавая.
— Вы довольны? — Резкий голос девушки заставил его выпрямиться и перевести взгляд на неё.
— Весьма, — ликование буквально переполняло Румпельштильцхена. — Ты расплатилась за мою бесценную помощь, дорогуша.
Руби холодно смотрела ему в глаза.
— Помните, что вы обещали безопасность моей стае.
— Не беспокойся, я держу слово, — усмехаясь, Румпельштильцхен отошёл от мёртвых тел, встал рядом с Руби, — а ты и твоя стая можете гордиться тем, что избавили королевство от шайки разбойников. Достойное деяние.
Руби промолчала, плотнее запахнув на себе красный плащ, будто ей стало холодно.
— А она опять не знает? — вдруг спросила девушка-оборотень.
Румпельштильцхен не сразу понял, о ком речь, а затем тень набежала на его лицо.
— Это не твоя забота, — угроза в его голосе зазвенела металлом. Руби мрачно пожала плечами — мол, как скажешь. Знала бы она, в отчаянии призывая Тёмного помочь ей справиться с проклятьем, чем обернётся их сделка. А ведь не осмелилась спросить, думала, что нечего ему взять у неё — самого дорогого ведь уже не осталось.
— Ступай, — небрежно велел ей Румпельштильцхен, нарушив тишину, — тебе уже здесь нечего делать.
Руби кивнула и ушла, не говоря ни слова. Как только она скрылась за деревьями, Румпельштильцхен вновь повернулся к лежавшим на поляне трупам, вновь разыскал взглядом Робин Гуда. Теперь Регине никуда не деться. Сломленная, она вновь начнёт лелеять мечту о мести и свершит то, что ей предначертано.
Румпельштильцхен беззвучно рассмеялся. И растворился в воздухе, возвращаясь в свой замок, где Белль ждала его за накрытым столом. Сегодня её нехитрый обед будет съеден с особенным аппетитом.
@темы: Белль, фанфикшен, Румпельштильцхен/мистер Голд