Автор: Askramandora
Пейринг, персонажи: Румпельштильцхен/Белль, Гастон
Категория: гет, джен
Жанр: АУ, драма
Саммари: «Стало известно, что Темный утратил почти всю свою магию. Мы расправимся с ним, и я отомщу за вас, леди Белль! Нет, ничего не говорите, вы все еще околдованы. Не пытайтесь меня отговаривать. Мы выступаем завтра утром…»
Размер: мини, 1 578 слов
Предупреждение: смерть персонажа
Публикация на других ресурсах: с моего разрешения
читать дальше
Белль, задыхаясь от спешки, обеими руками распахнула двери Темного Замка. Они не были заперты, будто хозяин ждал кого-то, и сердце ее сжалось. Жив ли он? Быть может, к нему вернулось волшебство?
Принцесса скакала половину ночи и часть утра, пока не загнала лошадь. Тогда она побежала — изо всех сил, только бы успеть, только бы…
В ушах беспрестанно звучал ликующий голос сэра Гастона.
«Мы все выступаем в поход, и нам помогут святые силы, леди Белль! Сама Голубая Фея, Рул Горм, благословит нас и отправится с нами, а с ней и ее праведное воинство».
«Стало известно, что Темный утратил почти всю свою магию. Мы расправимся с ним, и я отомщу за вас, леди Белль! Нет, ничего не говорите, вы все еще околдованы. Не пытайтесь меня отговаривать. Мы выступаем завтра утром…»
Белль пробежала пыльную прихожую, открыла следующую дверь — перед ней распахнулась большая зала. Здесь они вместе сидели на столе, как озорные дети, и она спросила Румпельштильцхена о его сыне, и сказала «ты не чудовище», и видела скорбную складку между его бровей и печальное выражение лица, делавшее его таким похожим на человека…
Решительно сглотнув комок, вставший у нее в горле, смахнув ненужные сейчас слезы, Белль бросилась вперед, выкликая имя Темного мага. Где же он? У себя, в лаборатории? Тогда нужно подняться в башню. Неужели он ничего не слышит? Или… с тех пор, как он отпустил ее домой, уже и думать забыл о глупой принцессе, пожелавшей спасти чудовище поцелуем истинной любви?
Она и сейчас хотела его спасти. До боли в сердце, до дрожи в руках и ногах.
Какая же длинная эта лестница. Только бы нечаянно не упасть. От возбуждения Белль еще не сознавала, насколько сильно она утомлена.
«Я принесу вам его голову, леди Белль, в подарок. И тогда вы освободитесь от злых чар…»
— Румпельштильцхен! — Белль буквально ворвалась в лабораторию, поскольку дверь вновь была не заперта. И девушка замерла у порога.
Темный маг сидел у себя в кресле, посреди совершенно разгромленной комнаты. Большая часть склянок с зельями была разбита, на полу змеились лужицы, шкафы зияли разбитыми дверцами, полки и стол были опрокинуты, и только одна хрупкая вещь в комнате осталась абсолютно нетронутой.
Чашка. Фарфоровая чашка с отколотым краем стояла на постаменте, и, увидев ее, Белль прижала руку к губам. Она стояла, давясь слезами, в своем охотничьем костюме, более удобном для скачки, чем платье, а Румпельштильцхен, наконец, пошевелился. Повернулся к ней.
В лаборатории было светло — шторы, как при Белль, отдернуты. И в сиянии солнца кожа Темного мага еще переливалась золотинками, выпуклые глаза все так же напоминали лягушачьи, на руках по-прежнему красовались черные когти — значит, их всех обманули? С волшебством Румпельштильцхена ничего не случилось?
И он выглядел так же, как и в день их расставания — в светлой шелковой рубашке, жилете цвета бургунди, коричневых кожаных штанах и узких черных ботфортах.
Плача теперь уже от облегчения и радости, Белль кинулась к Румпельштильцхену, когда он поднимался с кресла, и обняла.
— Я… я думала… — она захлебывалась слезами, чувствуя, как он успокаивающе гладит ее по спине. Будто ребенка.
Дав ей выплакаться вволю, Румпельштильцхен отстранил Белль от себя, заглянул ей в глаза. В его взоре читалась какая-то отстраненность. Нежность тоже была, но… но как будто он уже прощался с ней.
Казалось, он молчаливо спрашивает, зачем она пришла. И не одобряет ее поступка.
Белль опять ощутила страх.
— Скажи, это же неправда? Ты не лишился магии? Ведь сейчас на твой замок идут… хотят напасть! Гастон… его отряд… феи! Они думают, что ты…
— И они не ошибаются, — голос мага тоже был другим. Никаких веселых или насмешливых трелей, одна усталость. Такая сильная, безысходная усталость, что Белль показалось, будто она наваливается и на нее тоже.
Но у нее нет права уставать! Нужно спешить!
Она нетерпеливо встряхнула золотисто-каштановыми волосами. Не поддаваться панике. Только не поддаваться.
И больше не плакать. Слышишь, Белль, не плакать!..
— Мы убежим, — слезы струились у нее по щекам, она схватила Темного мага за руку. Он не препятствовал этому, но и не растерялся, как бывало раньше, не попытался смущенно улыбнуться — ничего не сделал.
— Мы убежим, пока у тебя еще осталось немного волшебства!
— Далеко ли? — Румпельштильцхен, наконец, сделал попытку усмехнуться — получилось слабо. — Когда моей магии придет конец, я стану снова хромым. Ты собираешься нести меня на себе, Белль?
— Купим лошадей. У тебя много золота, спряденного из соломы.
— Не успеем. Ты думаешь, мы сможем убежать от отряда Гастона? От фей? Они наверняка делают его передвижение гораздо быстрее.
Белль в отчаянии замотала головой.
— Нет, должен быть какой-то выход!
— Выхода нет, — Румпельштильцхен осторожно высвободил свою руку из судорожно сжимавших ее девичьих пальцев и снова сел в кресло. Белль чудилось, что он смотрит куда-то вдаль. Видит то, что недоступно ей.
— Это была одна из причин, по которым я тебя когда-то отправил домой. Предвидел, что и так может случиться.
Белль опустилась на пол рядом с его креслом — она больше не могла стоять. Теперь она смотрела ему в лицо снизу вверх. И все еще надеялась.
Их история не может так завершиться. Не должна.
Это неправильно.
— Почему ты начал терять магию? — прошептала Белль. Она чувствовала, что это важно.
Румпельштильцхен по-прежнему смотрел мимо нее.
— Я собирался найти сына, а Проклятье… как выяснилось, не могло мне помочь. Великое Проклятье, которое я столько лет готовил… Оно не сработало, Белль. Оно должно было перенести всех жителей нашего мира в другой, без магии. Там я бы нашел сына. Но ничего не получилось… и тогда я начал искать иные способы.
Его голос замер, будто оборвался, а потом вновь зазвучал — все с той же ноткой унылой безнадежности.
— Последний способ потребовал от меня столько сил, что пришлось высвободить всю темную энергию. Но и тут случилась ошибка. Видимо, не судьба… И после этого я стал терять магию. Медленно… но верно.
Теперь он перевел взгляд на Белль — и смотрел с явственной тревогой.
— Если тебя найдут здесь, то могут понять, что ты приехала предупредить меня. Тебе надо уйти. Ты не должна на все это смотреть.
— На… все это? — у Белль кровь застыла в жилах. Он говорил о своей будущей гибели, как о решенном деле.
— Нет! — она яростно замолотила кулачками по подлокотнику кресла. — Неправда! Все будет не так! Я не хочу уезжать, я останусь с тобой! Пусть они убьют и меня тоже!
Румпельштильцхен перехватил ее руки, рывком притянул Белль к себе, и теперь она сидела у него на коленях, а его губы коснулись ее волос.
— Прощай, Белль, — чуть слышно шепнул он, и, повернув голову, Белль сквозь пелену новых слез увидела боль, ясно написанную на его нечеловеческом лице.
— Я люблю тебя, — с этими словами Румпельштильцхен поцеловал ее. Как когда-то — у прялки, когда они были счастливы и не знали, что случится потом…
Белль придвинулась еще ближе. Обхватила его шею руками, чувствуя под пальцами жесткие, как проволока, кудри, прижавшись к тому, кого никогда не считала чудовищем. На несколько прекраснейших в ее жизни мгновений.
А затем ее окутал фиолетовый вихрь, и, прежде чем принцесса успела опомниться, она очутилась в собственной спальне.
Она сидела на кровати.
Сначала Белль ничего не поняла. А затем ее захлестнул ужас — Румпельштильцхен потратил свою последнюю магию на то, чтобы перенести ее домой!
— Нет! — закричала она, задыхаясь от боли, и вскочила на ноги. — Нет! Нет!
А потом милосердная тьма сомкнула ее веки — от сильного утомления и переживаний Белль потеряла сознание.
***
Рыцари грохотали сапогами на лестнице, слышался легкий перезвон крыльев фей, грубые голоса людей. Румпельштильцхен утомленно прикрыл веки — скорей бы все закончилось.
После того, как он отправил Белль домой, последнее волшебство испарилось, и к нему вернулся человеческий облик. Позолота сползла с кожи, утратившей грубость, присущую рептилиям, а когти исчезли. Правая нога в тесном сапоге налилась тяжестью и знакомой когда-то болью — возвращалась хромота.
Но все это сейчас уже не важно.
Рыцари ввалились в лабораторию и застыли на месте. Темный маг полуобернулся к ним — он выглядел таким маленьким, хрупким и совершенно неопасным, что храбрые воины несколько замешкались. Возможно, они все-таки рассчитывали на подобие боя?
Но вот вперед вышел сэр Гастон с обнаженным мечом в руке. Неторопливо приблизился к Румпельштильцхену, свирепо смерил взглядом. У него были свои счеты с колдуном — тот превратил его в розу, чтобы подарить Белль, а после того, как прогнал принцессу, выбросил и цветок на дорогу. И не найди его случайно Голубая Фея, участь Гастона была бы печальной. Рул Горм расколдовала несчастного и отправила домой.
Румпельштильцхен смотрел на рыцаря снизу вверх, вяло удивляясь, почему не испытывает никакого страха. Быть может, потому, что раньше было ради чего жить — а теперь нет? Потому-то он и не боится смерти?
Белль. Он не смог бы жить ради нее, попытаться убежать с ней — их союз был невозможным. Обреченным с самого начала. Белль должна выйти замуж за молодого, полного сил принца, родить ему красивых и храбрых детей.
А у него, Румпельштильцхена, нет больше будущего.
— Что же ты медлишь, дружок? — мерзко осклабился бывший маг, подавшись вперед. — Духу не хватает, а? Признаться, розой ты мне больше нравился…
Гастон яростно сверкнул глазами, занося меч. И с размаху ударил.
***
Белль очнулась, обнаружила, что раздета и лежит в постели, и ей жарко. Верная служанка заботливо вытирала ей лицо и шею влажным платочком, и Белль слабо шепнула:
— Маргрета… это же был сон?
Маргрета понятия не имела, о чем говорит госпожа, но на всякий случай послушно кивнула.
— Конечно, сон, леди Белль. Все будет хорошо. Спите спокойно, моя деточка.
Она ласково погладила Белль по щеке, и та блаженно улыбнулась. Сон. Только кошмар, ничего более. Подумав об этом, Белль сразу заснула. И теперь уже действительно увидела сон — в котором она стояла в какой-то дубовой рощице, а Румпельштильцхен, сияющий от радости, надевал ей на палец колечко и спрашивал, согласна ли она стать женой чудовища.
А тем временем Гастон во дворе спешился с коня, отвязал окровавленный мешок, висевший у седла. Коня тут же увели расторопные слуги, рыцарь же свободной рукой отер пот со лба и довольно улыбнулся, глядя на мешок.
— Я привез вам подарок, леди Белль.
Пейринг, персонажи: Румпельштильцхен/Белль, Гастон
Категория: гет, джен
Жанр: АУ, драма
Саммари: «Стало известно, что Темный утратил почти всю свою магию. Мы расправимся с ним, и я отомщу за вас, леди Белль! Нет, ничего не говорите, вы все еще околдованы. Не пытайтесь меня отговаривать. Мы выступаем завтра утром…»
Размер: мини, 1 578 слов
Предупреждение: смерть персонажа
Публикация на других ресурсах: с моего разрешения
читать дальше
Белль, задыхаясь от спешки, обеими руками распахнула двери Темного Замка. Они не были заперты, будто хозяин ждал кого-то, и сердце ее сжалось. Жив ли он? Быть может, к нему вернулось волшебство?
Принцесса скакала половину ночи и часть утра, пока не загнала лошадь. Тогда она побежала — изо всех сил, только бы успеть, только бы…
В ушах беспрестанно звучал ликующий голос сэра Гастона.
«Мы все выступаем в поход, и нам помогут святые силы, леди Белль! Сама Голубая Фея, Рул Горм, благословит нас и отправится с нами, а с ней и ее праведное воинство».
«Стало известно, что Темный утратил почти всю свою магию. Мы расправимся с ним, и я отомщу за вас, леди Белль! Нет, ничего не говорите, вы все еще околдованы. Не пытайтесь меня отговаривать. Мы выступаем завтра утром…»
Белль пробежала пыльную прихожую, открыла следующую дверь — перед ней распахнулась большая зала. Здесь они вместе сидели на столе, как озорные дети, и она спросила Румпельштильцхена о его сыне, и сказала «ты не чудовище», и видела скорбную складку между его бровей и печальное выражение лица, делавшее его таким похожим на человека…
Решительно сглотнув комок, вставший у нее в горле, смахнув ненужные сейчас слезы, Белль бросилась вперед, выкликая имя Темного мага. Где же он? У себя, в лаборатории? Тогда нужно подняться в башню. Неужели он ничего не слышит? Или… с тех пор, как он отпустил ее домой, уже и думать забыл о глупой принцессе, пожелавшей спасти чудовище поцелуем истинной любви?
Она и сейчас хотела его спасти. До боли в сердце, до дрожи в руках и ногах.
Какая же длинная эта лестница. Только бы нечаянно не упасть. От возбуждения Белль еще не сознавала, насколько сильно она утомлена.
«Я принесу вам его голову, леди Белль, в подарок. И тогда вы освободитесь от злых чар…»
— Румпельштильцхен! — Белль буквально ворвалась в лабораторию, поскольку дверь вновь была не заперта. И девушка замерла у порога.
Темный маг сидел у себя в кресле, посреди совершенно разгромленной комнаты. Большая часть склянок с зельями была разбита, на полу змеились лужицы, шкафы зияли разбитыми дверцами, полки и стол были опрокинуты, и только одна хрупкая вещь в комнате осталась абсолютно нетронутой.
Чашка. Фарфоровая чашка с отколотым краем стояла на постаменте, и, увидев ее, Белль прижала руку к губам. Она стояла, давясь слезами, в своем охотничьем костюме, более удобном для скачки, чем платье, а Румпельштильцхен, наконец, пошевелился. Повернулся к ней.
В лаборатории было светло — шторы, как при Белль, отдернуты. И в сиянии солнца кожа Темного мага еще переливалась золотинками, выпуклые глаза все так же напоминали лягушачьи, на руках по-прежнему красовались черные когти — значит, их всех обманули? С волшебством Румпельштильцхена ничего не случилось?
И он выглядел так же, как и в день их расставания — в светлой шелковой рубашке, жилете цвета бургунди, коричневых кожаных штанах и узких черных ботфортах.
Плача теперь уже от облегчения и радости, Белль кинулась к Румпельштильцхену, когда он поднимался с кресла, и обняла.
— Я… я думала… — она захлебывалась слезами, чувствуя, как он успокаивающе гладит ее по спине. Будто ребенка.
Дав ей выплакаться вволю, Румпельштильцхен отстранил Белль от себя, заглянул ей в глаза. В его взоре читалась какая-то отстраненность. Нежность тоже была, но… но как будто он уже прощался с ней.
Казалось, он молчаливо спрашивает, зачем она пришла. И не одобряет ее поступка.
Белль опять ощутила страх.
— Скажи, это же неправда? Ты не лишился магии? Ведь сейчас на твой замок идут… хотят напасть! Гастон… его отряд… феи! Они думают, что ты…
— И они не ошибаются, — голос мага тоже был другим. Никаких веселых или насмешливых трелей, одна усталость. Такая сильная, безысходная усталость, что Белль показалось, будто она наваливается и на нее тоже.
Но у нее нет права уставать! Нужно спешить!
Она нетерпеливо встряхнула золотисто-каштановыми волосами. Не поддаваться панике. Только не поддаваться.
И больше не плакать. Слышишь, Белль, не плакать!..
— Мы убежим, — слезы струились у нее по щекам, она схватила Темного мага за руку. Он не препятствовал этому, но и не растерялся, как бывало раньше, не попытался смущенно улыбнуться — ничего не сделал.
— Мы убежим, пока у тебя еще осталось немного волшебства!
— Далеко ли? — Румпельштильцхен, наконец, сделал попытку усмехнуться — получилось слабо. — Когда моей магии придет конец, я стану снова хромым. Ты собираешься нести меня на себе, Белль?
— Купим лошадей. У тебя много золота, спряденного из соломы.
— Не успеем. Ты думаешь, мы сможем убежать от отряда Гастона? От фей? Они наверняка делают его передвижение гораздо быстрее.
Белль в отчаянии замотала головой.
— Нет, должен быть какой-то выход!
— Выхода нет, — Румпельштильцхен осторожно высвободил свою руку из судорожно сжимавших ее девичьих пальцев и снова сел в кресло. Белль чудилось, что он смотрит куда-то вдаль. Видит то, что недоступно ей.
— Это была одна из причин, по которым я тебя когда-то отправил домой. Предвидел, что и так может случиться.
Белль опустилась на пол рядом с его креслом — она больше не могла стоять. Теперь она смотрела ему в лицо снизу вверх. И все еще надеялась.
Их история не может так завершиться. Не должна.
Это неправильно.
— Почему ты начал терять магию? — прошептала Белль. Она чувствовала, что это важно.
Румпельштильцхен по-прежнему смотрел мимо нее.
— Я собирался найти сына, а Проклятье… как выяснилось, не могло мне помочь. Великое Проклятье, которое я столько лет готовил… Оно не сработало, Белль. Оно должно было перенести всех жителей нашего мира в другой, без магии. Там я бы нашел сына. Но ничего не получилось… и тогда я начал искать иные способы.
Его голос замер, будто оборвался, а потом вновь зазвучал — все с той же ноткой унылой безнадежности.
— Последний способ потребовал от меня столько сил, что пришлось высвободить всю темную энергию. Но и тут случилась ошибка. Видимо, не судьба… И после этого я стал терять магию. Медленно… но верно.
Теперь он перевел взгляд на Белль — и смотрел с явственной тревогой.
— Если тебя найдут здесь, то могут понять, что ты приехала предупредить меня. Тебе надо уйти. Ты не должна на все это смотреть.
— На… все это? — у Белль кровь застыла в жилах. Он говорил о своей будущей гибели, как о решенном деле.
— Нет! — она яростно замолотила кулачками по подлокотнику кресла. — Неправда! Все будет не так! Я не хочу уезжать, я останусь с тобой! Пусть они убьют и меня тоже!
Румпельштильцхен перехватил ее руки, рывком притянул Белль к себе, и теперь она сидела у него на коленях, а его губы коснулись ее волос.
— Прощай, Белль, — чуть слышно шепнул он, и, повернув голову, Белль сквозь пелену новых слез увидела боль, ясно написанную на его нечеловеческом лице.
— Я люблю тебя, — с этими словами Румпельштильцхен поцеловал ее. Как когда-то — у прялки, когда они были счастливы и не знали, что случится потом…
Белль придвинулась еще ближе. Обхватила его шею руками, чувствуя под пальцами жесткие, как проволока, кудри, прижавшись к тому, кого никогда не считала чудовищем. На несколько прекраснейших в ее жизни мгновений.
А затем ее окутал фиолетовый вихрь, и, прежде чем принцесса успела опомниться, она очутилась в собственной спальне.
Она сидела на кровати.
Сначала Белль ничего не поняла. А затем ее захлестнул ужас — Румпельштильцхен потратил свою последнюю магию на то, чтобы перенести ее домой!
— Нет! — закричала она, задыхаясь от боли, и вскочила на ноги. — Нет! Нет!
А потом милосердная тьма сомкнула ее веки — от сильного утомления и переживаний Белль потеряла сознание.
***
Рыцари грохотали сапогами на лестнице, слышался легкий перезвон крыльев фей, грубые голоса людей. Румпельштильцхен утомленно прикрыл веки — скорей бы все закончилось.
После того, как он отправил Белль домой, последнее волшебство испарилось, и к нему вернулся человеческий облик. Позолота сползла с кожи, утратившей грубость, присущую рептилиям, а когти исчезли. Правая нога в тесном сапоге налилась тяжестью и знакомой когда-то болью — возвращалась хромота.
Но все это сейчас уже не важно.
Рыцари ввалились в лабораторию и застыли на месте. Темный маг полуобернулся к ним — он выглядел таким маленьким, хрупким и совершенно неопасным, что храбрые воины несколько замешкались. Возможно, они все-таки рассчитывали на подобие боя?
Но вот вперед вышел сэр Гастон с обнаженным мечом в руке. Неторопливо приблизился к Румпельштильцхену, свирепо смерил взглядом. У него были свои счеты с колдуном — тот превратил его в розу, чтобы подарить Белль, а после того, как прогнал принцессу, выбросил и цветок на дорогу. И не найди его случайно Голубая Фея, участь Гастона была бы печальной. Рул Горм расколдовала несчастного и отправила домой.
Румпельштильцхен смотрел на рыцаря снизу вверх, вяло удивляясь, почему не испытывает никакого страха. Быть может, потому, что раньше было ради чего жить — а теперь нет? Потому-то он и не боится смерти?
Белль. Он не смог бы жить ради нее, попытаться убежать с ней — их союз был невозможным. Обреченным с самого начала. Белль должна выйти замуж за молодого, полного сил принца, родить ему красивых и храбрых детей.
А у него, Румпельштильцхена, нет больше будущего.
— Что же ты медлишь, дружок? — мерзко осклабился бывший маг, подавшись вперед. — Духу не хватает, а? Признаться, розой ты мне больше нравился…
Гастон яростно сверкнул глазами, занося меч. И с размаху ударил.
***
Белль очнулась, обнаружила, что раздета и лежит в постели, и ей жарко. Верная служанка заботливо вытирала ей лицо и шею влажным платочком, и Белль слабо шепнула:
— Маргрета… это же был сон?
Маргрета понятия не имела, о чем говорит госпожа, но на всякий случай послушно кивнула.
— Конечно, сон, леди Белль. Все будет хорошо. Спите спокойно, моя деточка.
Она ласково погладила Белль по щеке, и та блаженно улыбнулась. Сон. Только кошмар, ничего более. Подумав об этом, Белль сразу заснула. И теперь уже действительно увидела сон — в котором она стояла в какой-то дубовой рощице, а Румпельштильцхен, сияющий от радости, надевал ей на палец колечко и спрашивал, согласна ли она стать женой чудовища.
А тем временем Гастон во дворе спешился с коня, отвязал окровавленный мешок, висевший у седла. Коня тут же увели расторопные слуги, рыцарь же свободной рукой отер пот со лба и довольно улыбнулся, глядя на мешок.
— Я привез вам подарок, леди Белль.
@темы: Белль, фанфикшен, Румпельштильцхен/мистер Голд
-
-
25.07.2014 в 13:22Интересное решение. Спасибо, за фанфик!
-
-
25.07.2014 в 13:33-
-
25.07.2014 в 15:26Только вот думаю, после того как Белль подравняла Гастону стебелёк, чем бы он ни оказался - он должен был превратиться в человека не целиком... хм.. Неужто фея его ещё и исцелила. Какая-то сильно щедрая фея =)) никанон))
-
-
25.07.2014 в 16:17-
-
25.07.2014 в 16:22-
-
25.07.2014 в 16:52-
-
25.07.2014 в 16:59-
-
25.07.2014 в 17:14и стройной ящерки в кожаных штанахникто не замечал особо. А сейчас уже такой бред собачий, одно это новое Проклятье, запущенное Снежкой, чего стоит. Закрылись бы уже и не позорились =(-
-
25.07.2014 в 17:17Ладно больше не буду тут ворчать.
-
-
25.07.2014 в 17:21-
-
25.07.2014 в 23:57-
-
26.07.2014 в 07:20В каком-то смысле, он даже удачливее Гастона. Ему только руку оттяпали. Гастона кстати можно было и без ног превратить из розы. Потом добрый кузнец сковал бы ему железные протезы и тот бы устроился в лесорубы. Махать мечом или топором - не всё ли равно? Но вредный Тёмный заколдовал бы ему топор и в итоге Гастон вполне себе мог стать Железным Дровосеком!
-
-
26.07.2014 в 08:47А что, отличный сюжетный твист! Я серьезно )))
у Крюка куда больше сходства с мультяшным Гастоном, чем у этого парня, что как бы тоже могло обещать интересные твисты в предыстории Белль.
Кстати да.
-
-
26.07.2014 в 12:42Реально классный твист был бы, особенно на фоне откровенной лажи с "официальной" страной Оз, которая за полсезона вышла более безликой, чем какой-нибудь мир Франкенштейна, на который десять минут выделили. *пафосно* Живой дух из сериала ушел!
И насчет сериального Гастона мне особенно интересно, что единственный грех, который ему вменялся самой же Белль, - поверхностность. При этом она, кажется, говоря в начале сериала о безопасности семьи и друзей, под другом имела в виду именно Гастона. Так что это действительно мог быть хороший парень, не заслуживающий участи быть засушенным и забытым сценаристами.
К слову, что меня пугает, так это распространенная в фандоме привычка почему-то умиляться розе-Гастону, считать ЭТО еще одним символом румбелльской любви и желать, чтобы румбелльская дочка тоже непременно звалась Роуз. Мне в этом некий некрофильский душок чуется.
-
-
26.07.2014 в 13:21Сезон, такой сезон..
Askramandora, финт ушами с Гастоном - Дровосеком задорно смотрелся бы в сериале, но хрен они такое снимут. Им же, всё что не касается основных персов побоку. =(
Только и остаётся про него накатать драбел в стиле "О бедном Гастоне замолвите слово"