Название: Пустячная магия
Автор: WTF Rumbelle 2016 (Askramandora)
Бета: WTF Rumbelle 2016 (Sagonna)
Размер: мини, 1080 слов
Пейринг/Персонажи: Белль, Морис, Румпельштильцхен
Категория: джен
Жанр: AU, юмор, повседневность
Рейтинг: G
— Папа, ты уверен, что его достаточно просто по имени позвать?
Белль уже десятый раз задала этот вопрос. Она суетилась на кухне, скрывая душевное волнение за раскатыванием теста, и поглядывала в окно. Уже начинало садиться солнце, а Морис так и не решился сделать то, что хотел.
И он в десятый раз же ей отвечал:
— Говорят, три раза позовёшь — появится.
Но пока не торопился звать — сидел за столом, нерешительно мял в пальцах кусочек теста. Невзирая на пирожки, дела шли всё хуже и хуже — неизвестный мор напал на скот, и Морис в красках представлял себе, как ему и дочери придётся затянуть пояса потуже. Даже на урожай не приходилось рассчитывать — и этот, и предыдущий годы выдались засушливые.
Кто-нибудь сказал бы, что надо обратиться к феям… Нет, фей Морис по какой-то причине очень не любил. Однажды сухо обронил, что его уже обманула одна фея по молодости лет. И как-то это было связано с тем, что Белль росла без матери и даже её не помнила. Иными словами, с крылатыми коварными существами Морис связываться решительно не желал.
Он хотел обратиться к Тёмному. Говорили, что за сделки, не требующие грандиозного колдовства, тот много не возьмёт — если, конечно, возьмётся за это.
— Ваша ферма переживает, скажем так, не лучшие времена, и вы решили попросить помощи у меня? — вкрадчиво уточнил невысокий незнакомец с кожей, блестевшей золотыми чешуйками. Его большие глаза с вертикальными зрачками тоже были золотыми, а их взгляд буквально впивался в собеседника.
Морис утвердительно кивнул, стараясь не глядеть на мага. Доброму крестьянину было заметно не по себе.
А вот Белль, выглядывая из-за двери, вовсе не выглядела испуганной.
Она зачарованно смотрела на существо, которое звали длинным и звучным именем Румпельштильцхен. Что-то было притягательное в его подвижном лице, энергичных жестах и резких движениях.
А ещё…
«Он такой худой, — Белль сочувственно разглядывала фигуру мага, — как будто совсем ничего не ест! И кожаная одежда это только подчёркивает!»
— А вы знаете, что у всякой магии есть цена? — ехидно улыбался Румпельштильцхен, даже не подозревая о мыслях девушки, чей любопытный носик высовывался из-за двери.
— Конечно, з-знаю, — Морис даже запнулся. — Но я же немного прошу… просто чтобы урожай был, скот не помирал…
— Это не такая пустячная магия, как вы подумали, — укоризненно пропел Румпельштильцхен, — отнюдь!
И тут Белль пришла в голову неожиданная мысль. Она распахнула дверь, шагнула за порог и вставила, воспользовавшись паузой в беседе:
— Обед готов.
Мужчины мгновенно повернулись к ней: Румпельштильцхен дёргано, словно марионетка, а Морис неуклюже и торопливо.
— Белль, попозже… — начал было отец, но девушка живо его прервала:
— Я бы очень хотела, чтобы наш высокий гость отобедал с нами.
В золотых глазах Тёмного мелькнуло удивление. Даже изумление. «Его что же, никогда не приглашали на званые обеды?» — мысленно поразилась Белль. Что ж, судя по худобе, он питается исключительно чужим страхом.
— Белль… — Морис растерялся и глянул на Румпельштильцхена, ожидая, что тот откажется.
Нахмуренное чело колдуна вдруг разгладилось, взгляд стал… озорным. Да, именно озорным, и это ещё больше насторожило Мориса.
— Не могу не принять такое любезное приглашение, — изобразив подобие поклона и театрально приложив руку к сердцу, Румпельштильцхен двинулся в дом.
Тёмного действительно никогда не приглашали на званые обеды. С ним предпочитали иметь дело ночью. Боязливо загадывать свои желания, отшатываться от него в страхе, говорить чуть ли не шёпотом.
Никому в голову не пришло бы усадить Румпельштильцхена за свой стол. Заботливо поставить перед ним целую тарелку пирожков. Наблюдать с улыбкой, как он настороженно отщипывает острым когтем кусок готового теста с дымящейся начинкой. Стоять рядом в нарядном голубом переднике… как сделала Белль.
Румпельштильцхен был в замешательстве, а он такого не любил. Поэтому сразу, чтобы уложить случившееся в свою картину мира, предположил, что его попросту хотят отравить. С усмешкой распробовал первый пирожок, вскинул взгляд блестящих рептильих глаз на хозяйку:
— Бесполезно, дорогуша — я бессмертен.
Белль удивлённо приподняла брови. Ничего не поняла? Может быть. А вот Румпельштильцхен точно ничего не понимал — второй пирожок оказался ещё вкуснее, но яда внутри по-прежнему не наблюдалось. И тщательно выстроенная версия затрещала по швам, порождая ещё большее замешательство…
Румпельштильцхена вдруг озарило. Он кивнул самому себе, улыбнулся — и только собрался озвучить свою мысль вслух, как Белль вздохнула:
— Да ты кушай, кушай. Я пообедать предложила не для того, чтобы ты с нас меньшую цену взял. Просто… посмотрела на тебя… так и захотелось хорошенько угостить! — в её голосе слышалось неподдельное участие.
Пирожком чуть было не подавился не только Румпельштильцхен, но и молчавший до сих пор Морис.
— Дочка, а может, он решил с нас ничего не брать? Что ему может от нас понадобиться?
Морис перекусывал пресной лепёшкой, запивал её виноградным соком и рассеянно посматривал в окно, за которым сияло солнце. Дела на ферме заметно поправились, моровая язва прошла, коровы давали вдвое больше молока, чем раньше, куры неслись вдвое больше, чем прежде.
Белль, подливая и себе соку в кружку, ответила без особого огорчения:
— Да нет… наверное, он придёт. Ему же понравился тот обед.
— Ты думаешь, он станет брать с нас плату обедами? — насторожился Морис, которому явно не улыбалось каждый день делить трапезу с Тёмным.
— Было бы непло… кхм, кхм, я хотела сказать, это не самый худший вариант, — Белль изобразила преувеличенный интерес к привычному пейзажу за окном.
И тут раздался ставший уже знакомым голос:
— Похоже, вы по мне уже соскучились?
Прозвучал высокий ехидный смешок. Белль и Морис мгновенно обернулись и увидели Румпельштильцхена на пороге кухни.
Маг словно прощупал взглядом всю обстановку, заново сравнил уютную чистоту кухни с пыльной обстановкой одинокого замка в горах, деланно задумался, приложив палец к подбородку, и объявил:
— Знаете, мне только что пришло в голову, что я могу тут забрать!
— И… что же? — Морис напрягся.
Румпельштильцхен какое-то время глядел на лепёшки, затем на округлые полуобнажённые руки Белль и, наконец, встретился взглядом с её чистыми голубыми глазами. Вытянул вперёд руку и вперил в Белль указующий перст:
— Её!
— Я что-то не понял, — Румпельштильцхен обвёл стол весьма выразительным взглядом, но от этого на гладкой деревянной поверхности ничего лишнего не появилось. Как были чайные приборы, так и остались.
Белль, стоявшая перед ним в кричаще-синем переднике, развела руками.
— Я сегодня прибиралась в твоём замечательном замке и немного утомилась. Не смогла приготовить твои любимые пирожки с капустой.
Глаза у неё решительно блестели, и только сейчас Румпельштильцхен сообразил, что и цвет передника — явный символ вызова.
— То есть... — начал он нехорошим тоном, но Белль тут же его перебила:
— То есть, мне нужна дополнительная мотивация, чтобы всё успевать. Скажем, если у меня будут выходные, и я смогу навещать отцовскую ферму...
Румпельштильцхен откинулся назад в кресле, сплёл пальцы рук вместе... и вдруг усмехнулся.
— А всё не настолько просто, как я было решил, — под «всем» он подразумевал саму Белль, и, поняла она это или нет, но ответила с лукавой улыбкой:
— Разумеется, о великий Тёмный. Это не такая пустячная магия, как ты подумал, — отнюдь!
Название: Великая любовь тоже требует жертв
Автор: WTF Rumbelle 2016 (Askramandora)
Бета: WTF Rumbelle 2016 (Элхэлле фон Кюнлих)
Размер: мини, 1890 слов
Пейринг/Персонажи: Румпельштильцхен, Белль, Белфайер, феи
Категория: джен
Жанр: драма, AU, hurt/comfort, сонгфик
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: о героях, злодеях, ином рецепте Проклятья, а также о самом главном
Примечание:
Download Where Is The Edge for free from pleer.com
Что-то невыносимо смешное было в том, чтобы вершить ритуал чёрной магии ради любви. И Румпельштильцхен смеялся, пока тельце очередной феи обмякало в его жёстких чешуйчатых пальцах. А затем ссыпал прах в котёл, уверенно стоявший на металлических ножках, и всякий раз варево внутри вспыхивало ярким светом. После того, как в Проклятье перейдёт сила тринадцатой по счёту убитой феи, пора будет вложить в него от себя, от Тьмы. И тогда Проклятье расползётся вокруг, поворачивая время вспять и забирая Румпельштильцхена туда, где он найдёт сына.
Плечи снова затряслись от смеха, но по щекам Румпельштильцхена, покрытым золотой пылью, катились слёзы.
Белль ничего не понимала. Ей казалось, что две феи, кружившиеся вокруг неё, твердят бессмысленный бред.
Белль прижала ладони к горячим щекам. В правом виске уже начинала пульсировать головная боль.
— …и тогда он задумал свершить Проклятье. Рул Горм, Голубая Фея, узнала об этом и попыталась помешать ему. Она не смогла, — сказав это, фея в розовом платьице с надеждой прибавила, — но, может быть, ты…
— Подождите, — Белль с трудом удалось заговорить, — вы спасли меня из темницы Злой Королевы, чтобы я помешала Тёмному проклясть этот мир?
— Именно! Рул Горм успела рассказать мне, зачем ему нужно Проклятье, — заторопилась фея в зелёном. — Чтобы отправиться к сыну, которого он сам же отпустил в мир без магии… Побоялся прыгнуть в портал вместе с ним, и мальчика затянуло одного! Значит…
— Подождите, — Белль со стоном сжала голову руками. — Значит, я должна…
— …Вернуть ему сына, — фея в розовом протянула ей фиал с белой, светящейся пыльцой, и Белль осторожно приняла его в свои ладони. Крепко сжала, стараясь не уронить.
— Рул Горм погибла вместе с двенадцатью другими сильнейшими феями, прах которых нужен для Проклятья. Но и мы знаем, что делать, — возбуждённо проговорила фея в зелёном. — Ты рассыплешь эту пыльцу с первыми лучами рассвета, думая о том, кого любишь сильнее всего на свете! Загадаешь желание, и оно непременно сбудется! У тебя есть всё, что нужно: чистота сердца и истинная любовь. Рассвет уже близко, давай же!
— Подождите, — уже третий раз вырвалось у Белль, когда некая мысль посетила её, — но если всё так просто… почему Румпельштильцхен сам… не попытался найти кого-то, кто пожелал бы для него возвращения сына?
Феи переглянулись, и Белль знала, что они скажут, ещё до того, как обе произнесли в один голос:
— Потому что во всём свете не было никого, кто смог бы полюбить это чудовище.
Белль смотрела на медленно светлеющее небо, и белая пыльца рассыпалась из фиала к её ногам, на лесную траву. Перед глазами замелькали яркие картинки: вот Румпельштильцхен спасает её от трёх ведьм…
«Они никогда больше не причинят тебе зла».
…Позволяет Робин Гуду сбежать, нарочно промахнувшись из волшебного лука. Ведь Робин украл палочку феи только для спасения беременной жены…
«Что? Я не делал ничего подобного. Наверное, магия выветрилась».
…Дарит ей, Белль, библиотеку, ловит при падении с лестницы, приносит розу…
Белль, уже ничего не видя от слёз, прошептала:
— Я хочу, чтобы твоё заветное желание сбылось… Чтобы вернулся твой…
Раздавшийся сзади громкий звук — будто кто-то с размаху шлёпнулся о землю — вырвал её из забытья, и Белль резко повернулась. Бедно одетый мальчик с каштановыми кудрями тут же поднялся на ноги, пошатнулся. Восстановил равновесие, отряхнулся, поднял глаза.
Сердце Белль подпрыгнуло в груди. На какое-то время, после поцелуя у прялки, лицо Румпельштильцхена стало человеческим, и у него были такие же карие глаза.
Рядом с мальчиком схлопнулся зелёный портал, откуда он появился.
— Привет, — неуверенно проговорил мальчишка, огляделся. — Это… Зачарованный Лес, да?
Чем-то он походил на дикого, готового ко всему зверька.
Но Белль уже улыбалась, радостное предчувствие заслонило всё.
— Да, — ответила она. — А ты…
— …Белфайер, — тут же представился он. — Я сбежал из Неверленда, украв у Питера Пэна последний волшебный боб.
Румпельштильцхен сдул с рук мельчайшие частички фейского праха, и они исчезли в кипящем вареве. Небо алело — начиналось утро, однако новый день принесёт этому миру лишь беды и катастрофы, ведь такой мощный ритуал не может пройти без последствий.
Великое заклинание требует великих жертв, в том числе — остатков человечности самого Тёмного.
Оставалось совсем немного, и Румпельштильцхен поднял руку, призывая свой кинжал. Чёрная рукоять мгновенно очутилась в его пальцах, от извилистого лезвия медленно заструилось волшебство, вливаясь в котёл.
Солнечные лучи спрятались обратно, и небо снова начало темнеть, как если бы ночь спохватилась и решила вернуться, забирая у утра его права.
Румпельштильцхен весь дрожал, волнение переполняло его, заставляло поминутно облизывать пересохшие губы, ожидая, когда…
…всё кончилось. Магия целиком заполнила котёл.
Резко выдохнув, Румпельштильцхен опустил руку с кинжалом.
И услышал два голоса, чуть не одновременно выкрикнувшие его имя.
Иллюзия? Последняя уловка уцелевших фей? Невозможно. Он бы понял, с тем могуществом, которым сейчас дышал, которое царило вокруг, он бы…
Белфайер каким-то чудом оказался здесь, в этом мире.
И Белль была жива.
У Белль не было времени что-то объяснять Белфайеру. Не было возможности рассказывать о себе и Румпельштильцхене. Она могла сказать только одно: «Бежим, скорее, мы должны остановить его!» Феи вновь оказались рядом и помогли, перенеся мальчика и девушку к нужному месту.
Увидев знакомую фигуру Румпельштильцхена, Белль закричала от радости, кинулась обнимать его, а Белфайер неловко, охрипшим голосом выговорил: «Я вернулся!» И тогда Румпельштильцхен спрятал кинжал и попытался одновременно обнять обоих, вернувшихся к нему, любимых людей, и Белль с горячим ощущением счастья увидела, как золотое безумие в его глазах сменяется чем-то нежным, человечным, и сразу они потемнели, став такими же карими, как у Белфайера — Бея, как назвал его отец.
Они успели, решила Белль…
…пока, оглянувшись на котёл, не заметила кое-что.
— Румпель, — прошептала она, отступая, и Белфайер встревоженно встретился с ней взглядом, — Румпель… оно…
— Слишком поздно, — весь свет, преобразивший Румпельштильцхена, исчез, и даже вокруг, казалось, начало холодать. — Я уже запустил Проклятье.
Последняя глумливая усмешка судьбы — Проклятье, которое должно было воссоединить отца и сына, теперь разлучит их. Более того, Румпельштильцхен даже не знал, выживут ли Белфайер и Белль в этом мире — после того, как он будет проклят.
— Его нельзя остановить?! — в отчаянии вскричал Белфайер. Он, как и Белль, с ужасом смотрел, как чёрное облако, пронизываемое крошечными молнийками, покидает котёл.
Румпельштильцхен усилием воли стряхнул оцепенение, вынул кинжал. Не думать, только не думать…
— Есть один способ. Единственный, — последнее слово почти беззвучно сорвалось с губ.
…Не думать о том, как близко было счастье.
— Что ты делаешь? — Белль смотрела, как Румпельштильцхен направил кинжал на облако, удерживая его, и от напряжения жилы вздулись у него на лбу. Она шагнула к Румпельштильцхену, но он вскинул свободную руку — оба, Белль и Белфайер, очутились дальше от него и не могли тронуться с места.
— Что ты делаешь?! — Белль чувствовала, что сейчас будет что-то страшное.
Румпельштильцхен изо всех сил держал Проклятье, уже обеими руками стискивая кинжал, по лезвию которого бегали искры.
— Папа! — крикнул Белфайер, тоже начиная понимать, безуспешно пытаясь броситься к отцу… и, услышав это, тот повернул голову. Слёзы блестели в его глазах, но лицо застыло каменной маской.
Он сам виноват. За всё приходится платить — в том числе и за то, что хотел заставить весь мир платить за свою ошибку.
— Прощай, мой мальчик. Прощай, Белль.
Не было времени говорить о своей любви к ним. О том, как ему жаль... и как всё внутри сжимается от страха. Как трудно заставить себя решиться.
Пальцы мелко дрожали, когда, превозмогая слабость, Румпельштильцхен поднял кинжал выше — и резким движением перенаправил лезвие на себя.
Боль ударила, перебивая дыхание, тысячей разъярённых ос впившись в тело, вспыхнув в мозгу — и в следующий миг Румпельштильцхен перестал видеть, слышать, чувствовать, а затем исчез в крутящемся чёрном вихре.
Крики Белль и Белфайера слились воедино.
…Всё исчезло. Наступила тишина.
Зажмурившаяся Белль распахнула веки и увидела, как солнце вновь показалось на небе, леденящий холод отступил, и они с Белфайером стояли в пустой каменистой долине, где, кроме них, не было никого и ничего.
Никого и ничего?..
Магические оковы спали, и Белль ринулась вперёд, туда, где стоял Румпельштильцхен несколько минут тому назад. Упала на землю, увидев горстку золотистого праха, и прижала ладонь ко рту, пытаясь сдержаться, не заплакать в голос. Белфайер, который стоял на месте, опустив руки и сгорбившись, встрепенулся. Подошёл к Белль, вслепую пошарил за поясом, протянул ей небольшой холщовый мешочек.
Собирая ладонями всё, что осталось от Румпельштильцхена, Белль подняла лихорадочно блестевшие глаза:
— Я… мы отвезём это к озеру Ностос. Его воды могут возвращать желаемое, я слышала…
Сглотнув, она умолкла. Белфайер опустился рядом на колени и сжал её плечо. Белль одним движением стянула завязки мешочка, едва не разорвав их, а затем обняла Бея и — наконец-то — разрыдалась. Он молча гладил её, успокаивал, совсем как взрослый, но сам не проронил ни слезинки.
Кажется, все слёзы по отцу были выплаканы в далёком и полном детских кошмаров Неверленде.
С тех пор, как принц Джеймс убил Владычицу Озера Ностос, пытавшуюся прикинуться его невестой, Белоснежкой, прошло совсем немного времени. Без своей повелительницы озеро начало пересыхать, но Белль и Белфайер надеялись, что, всеми правдами и неправдами добыв верховых животных, успеют туда раньше.
Белль спрыгнула со своей лошади, когда они с Беем подъехали к озеру. Высмотрела, где осталось побольше воды, и направилась туда. Дрогнувшей рукой развязала мешочек, перевернула… золотистый прах исчез, словно растворившись. Белль замерла, выжидая. Белфайер затаил дыхание, готовый в любой миг соскочить со своего коня и…
…Ничего не случилось.
Солнце всё так же безмятежно светило над головой, в ближайшем лесу слышался деловитый стук дятла, а озеро Ностос было неподвижным… и безжизненным.
— Пойдём, Белль, — Белфайер, наконец, шевельнулся, опустил взгляд, не желая встречаться с ней глазами. Он изначально не слишком-то верил в успех этой затеи. Наверное, требуется что-то… значительнее. Возможно, даже связанное с тёмной магией.
Белль не двигалась. Она сидела у озера на корточках, закрыв лицо руками. Не могла, не хотела верить в неудачу.
— Белль, — снова позвал Бей, спешился и зашагал к девушке, чтобы увести её, но тут увидел что-то на берегу. Точнее, кого-то.
Маленькая золотистая ящерка словно вынырнула из-под озёрной воды — Белфайер мог поклясться, что только что её здесь не было. Гладкие чешуйки поблёскивали в солнечных лучах, и, когда Белль вдруг отняла руки от лица и обернулась, то увидела, как на неё смотрят выпуклые янтарные глаза.
— Бей, — у неё вдруг пересохло в горле, — Бей, это…
— Думаешь, это он? — Белфайер осторожно приблизился к ящерке, но та и не думала убегать. Спокойно, совсем по-человечески смотрела. Неужели… да нет, не может быть.
И тут Белль осенило.
— Перерождение, Бей. Я читала об этом в книжках, так бывает, я… — она покачала головой, радостно улыбаясь сквозь слёзы, а затем подхватила ящерку на руки… и запечатлела поцелуй любви на её чешуйчатой шкурке.
Прикоснувшись губами, Белль закрыла глаза, внутренне подобравшись в ожидании, но тут же почувствовала пустоту в ладонях. Недоуменно взглянула на Бея, на свои руки. Золотая ящерка исчезла. И даже праха не осталось.
На ресницах Белль снова задрожали слёзы. Иллюзия? Озеро Ностос было столь же коварным, как и его покойная повелительница?
— Белль, едем домой, — Белфайер с тяжёлым вздохом тронул её за плечо. — Ты не убивайся, — поспешно, с мальчишеской грубоватостью добавил он, стараясь утешить Белль, — мы его вернём.
Она вытерла глаза и сделала попытку улыбнуться. Со второго раза у неё получилось куда лучше, а взгляд вдруг просветлел. Бей заинтригованно нахмурился — что ещё за догадка посетила эту странную девушку, так чудесно полюбившую его отца?
Белль же проворно подбежала к своей лошади, вскочила на неё, оглянулась на Белфайера:
— Ну, давай, едем! Я, кажется, всё поняла!
А в Тёмном Замке снова скрипнуло колесо древней прялки под умелыми пальцами, и на катушку стала наматываться, преображаясь из пучков соломы, тонкая золотая нить.
Автор: WTF Rumbelle 2016 (Askramandora)
Бета: WTF Rumbelle 2016 (Sagonna)
Размер: мини, 1080 слов
Пейринг/Персонажи: Белль, Морис, Румпельштильцхен
Категория: джен
Жанр: AU, юмор, повседневность
Рейтинг: G
Белль уже десятый раз задала этот вопрос. Она суетилась на кухне, скрывая душевное волнение за раскатыванием теста, и поглядывала в окно. Уже начинало садиться солнце, а Морис так и не решился сделать то, что хотел.
И он в десятый раз же ей отвечал:
— Говорят, три раза позовёшь — появится.
Но пока не торопился звать — сидел за столом, нерешительно мял в пальцах кусочек теста. Невзирая на пирожки, дела шли всё хуже и хуже — неизвестный мор напал на скот, и Морис в красках представлял себе, как ему и дочери придётся затянуть пояса потуже. Даже на урожай не приходилось рассчитывать — и этот, и предыдущий годы выдались засушливые.
Кто-нибудь сказал бы, что надо обратиться к феям… Нет, фей Морис по какой-то причине очень не любил. Однажды сухо обронил, что его уже обманула одна фея по молодости лет. И как-то это было связано с тем, что Белль росла без матери и даже её не помнила. Иными словами, с крылатыми коварными существами Морис связываться решительно не желал.
Он хотел обратиться к Тёмному. Говорили, что за сделки, не требующие грандиозного колдовства, тот много не возьмёт — если, конечно, возьмётся за это.
***
— Ваша ферма переживает, скажем так, не лучшие времена, и вы решили попросить помощи у меня? — вкрадчиво уточнил невысокий незнакомец с кожей, блестевшей золотыми чешуйками. Его большие глаза с вертикальными зрачками тоже были золотыми, а их взгляд буквально впивался в собеседника.
Морис утвердительно кивнул, стараясь не глядеть на мага. Доброму крестьянину было заметно не по себе.
А вот Белль, выглядывая из-за двери, вовсе не выглядела испуганной.
Она зачарованно смотрела на существо, которое звали длинным и звучным именем Румпельштильцхен. Что-то было притягательное в его подвижном лице, энергичных жестах и резких движениях.
А ещё…
«Он такой худой, — Белль сочувственно разглядывала фигуру мага, — как будто совсем ничего не ест! И кожаная одежда это только подчёркивает!»
— А вы знаете, что у всякой магии есть цена? — ехидно улыбался Румпельштильцхен, даже не подозревая о мыслях девушки, чей любопытный носик высовывался из-за двери.
— Конечно, з-знаю, — Морис даже запнулся. — Но я же немного прошу… просто чтобы урожай был, скот не помирал…
— Это не такая пустячная магия, как вы подумали, — укоризненно пропел Румпельштильцхен, — отнюдь!
И тут Белль пришла в голову неожиданная мысль. Она распахнула дверь, шагнула за порог и вставила, воспользовавшись паузой в беседе:
— Обед готов.
Мужчины мгновенно повернулись к ней: Румпельштильцхен дёргано, словно марионетка, а Морис неуклюже и торопливо.
— Белль, попозже… — начал было отец, но девушка живо его прервала:
— Я бы очень хотела, чтобы наш высокий гость отобедал с нами.
В золотых глазах Тёмного мелькнуло удивление. Даже изумление. «Его что же, никогда не приглашали на званые обеды?» — мысленно поразилась Белль. Что ж, судя по худобе, он питается исключительно чужим страхом.
— Белль… — Морис растерялся и глянул на Румпельштильцхена, ожидая, что тот откажется.
Нахмуренное чело колдуна вдруг разгладилось, взгляд стал… озорным. Да, именно озорным, и это ещё больше насторожило Мориса.
— Не могу не принять такое любезное приглашение, — изобразив подобие поклона и театрально приложив руку к сердцу, Румпельштильцхен двинулся в дом.
***
Тёмного действительно никогда не приглашали на званые обеды. С ним предпочитали иметь дело ночью. Боязливо загадывать свои желания, отшатываться от него в страхе, говорить чуть ли не шёпотом.
Никому в голову не пришло бы усадить Румпельштильцхена за свой стол. Заботливо поставить перед ним целую тарелку пирожков. Наблюдать с улыбкой, как он настороженно отщипывает острым когтем кусок готового теста с дымящейся начинкой. Стоять рядом в нарядном голубом переднике… как сделала Белль.
Румпельштильцхен был в замешательстве, а он такого не любил. Поэтому сразу, чтобы уложить случившееся в свою картину мира, предположил, что его попросту хотят отравить. С усмешкой распробовал первый пирожок, вскинул взгляд блестящих рептильих глаз на хозяйку:
— Бесполезно, дорогуша — я бессмертен.
Белль удивлённо приподняла брови. Ничего не поняла? Может быть. А вот Румпельштильцхен точно ничего не понимал — второй пирожок оказался ещё вкуснее, но яда внутри по-прежнему не наблюдалось. И тщательно выстроенная версия затрещала по швам, порождая ещё большее замешательство…
Румпельштильцхена вдруг озарило. Он кивнул самому себе, улыбнулся — и только собрался озвучить свою мысль вслух, как Белль вздохнула:
— Да ты кушай, кушай. Я пообедать предложила не для того, чтобы ты с нас меньшую цену взял. Просто… посмотрела на тебя… так и захотелось хорошенько угостить! — в её голосе слышалось неподдельное участие.
Пирожком чуть было не подавился не только Румпельштильцхен, но и молчавший до сих пор Морис.
***
— Дочка, а может, он решил с нас ничего не брать? Что ему может от нас понадобиться?
Морис перекусывал пресной лепёшкой, запивал её виноградным соком и рассеянно посматривал в окно, за которым сияло солнце. Дела на ферме заметно поправились, моровая язва прошла, коровы давали вдвое больше молока, чем раньше, куры неслись вдвое больше, чем прежде.
Белль, подливая и себе соку в кружку, ответила без особого огорчения:
— Да нет… наверное, он придёт. Ему же понравился тот обед.
— Ты думаешь, он станет брать с нас плату обедами? — насторожился Морис, которому явно не улыбалось каждый день делить трапезу с Тёмным.
— Было бы непло… кхм, кхм, я хотела сказать, это не самый худший вариант, — Белль изобразила преувеличенный интерес к привычному пейзажу за окном.
И тут раздался ставший уже знакомым голос:
— Похоже, вы по мне уже соскучились?
Прозвучал высокий ехидный смешок. Белль и Морис мгновенно обернулись и увидели Румпельштильцхена на пороге кухни.
Маг словно прощупал взглядом всю обстановку, заново сравнил уютную чистоту кухни с пыльной обстановкой одинокого замка в горах, деланно задумался, приложив палец к подбородку, и объявил:
— Знаете, мне только что пришло в голову, что я могу тут забрать!
— И… что же? — Морис напрягся.
Румпельштильцхен какое-то время глядел на лепёшки, затем на округлые полуобнажённые руки Белль и, наконец, встретился взглядом с её чистыми голубыми глазами. Вытянул вперёд руку и вперил в Белль указующий перст:
— Её!
Вместо эпилога
— Я что-то не понял, — Румпельштильцхен обвёл стол весьма выразительным взглядом, но от этого на гладкой деревянной поверхности ничего лишнего не появилось. Как были чайные приборы, так и остались.
Белль, стоявшая перед ним в кричаще-синем переднике, развела руками.
— Я сегодня прибиралась в твоём замечательном замке и немного утомилась. Не смогла приготовить твои любимые пирожки с капустой.
Глаза у неё решительно блестели, и только сейчас Румпельштильцхен сообразил, что и цвет передника — явный символ вызова.
— То есть... — начал он нехорошим тоном, но Белль тут же его перебила:
— То есть, мне нужна дополнительная мотивация, чтобы всё успевать. Скажем, если у меня будут выходные, и я смогу навещать отцовскую ферму...
Румпельштильцхен откинулся назад в кресле, сплёл пальцы рук вместе... и вдруг усмехнулся.
— А всё не настолько просто, как я было решил, — под «всем» он подразумевал саму Белль, и, поняла она это или нет, но ответила с лукавой улыбкой:
— Разумеется, о великий Тёмный. Это не такая пустячная магия, как ты подумал, — отнюдь!
Название: Великая любовь тоже требует жертв
Автор: WTF Rumbelle 2016 (Askramandora)
Бета: WTF Rumbelle 2016 (Элхэлле фон Кюнлих)
Размер: мини, 1890 слов
Пейринг/Персонажи: Румпельштильцхен, Белль, Белфайер, феи
Категория: джен
Жанр: драма, AU, hurt/comfort, сонгфик
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: о героях, злодеях, ином рецепте Проклятья, а также о самом главном
Примечание:
Download Where Is The Edge for free from pleer.com
Where is the edge of your darkest emotions
(Где же предел твоим самым тёмным эмоциям)
Why does it all survive
(Почему все они выживают)
Where is the line of your deepest devotion
(И где проходит грань твоей самой глубокой преданности)
Pray that it`s still alive
(Молись, чтобы она была ещё жива)
© Within Temptation «Where Is The Edge»
(Где же предел твоим самым тёмным эмоциям)
Why does it all survive
(Почему все они выживают)
Where is the line of your deepest devotion
(И где проходит грань твоей самой глубокой преданности)
Pray that it`s still alive
(Молись, чтобы она была ещё жива)
© Within Temptation «Where Is The Edge»
Что-то невыносимо смешное было в том, чтобы вершить ритуал чёрной магии ради любви. И Румпельштильцхен смеялся, пока тельце очередной феи обмякало в его жёстких чешуйчатых пальцах. А затем ссыпал прах в котёл, уверенно стоявший на металлических ножках, и всякий раз варево внутри вспыхивало ярким светом. После того, как в Проклятье перейдёт сила тринадцатой по счёту убитой феи, пора будет вложить в него от себя, от Тьмы. И тогда Проклятье расползётся вокруг, поворачивая время вспять и забирая Румпельштильцхена туда, где он найдёт сына.
Плечи снова затряслись от смеха, но по щекам Румпельштильцхена, покрытым золотой пылью, катились слёзы.
***
Белль ничего не понимала. Ей казалось, что две феи, кружившиеся вокруг неё, твердят бессмысленный бред.
Белль прижала ладони к горячим щекам. В правом виске уже начинала пульсировать головная боль.
— …и тогда он задумал свершить Проклятье. Рул Горм, Голубая Фея, узнала об этом и попыталась помешать ему. Она не смогла, — сказав это, фея в розовом платьице с надеждой прибавила, — но, может быть, ты…
— Подождите, — Белль с трудом удалось заговорить, — вы спасли меня из темницы Злой Королевы, чтобы я помешала Тёмному проклясть этот мир?
— Именно! Рул Горм успела рассказать мне, зачем ему нужно Проклятье, — заторопилась фея в зелёном. — Чтобы отправиться к сыну, которого он сам же отпустил в мир без магии… Побоялся прыгнуть в портал вместе с ним, и мальчика затянуло одного! Значит…
— Подождите, — Белль со стоном сжала голову руками. — Значит, я должна…
— …Вернуть ему сына, — фея в розовом протянула ей фиал с белой, светящейся пыльцой, и Белль осторожно приняла его в свои ладони. Крепко сжала, стараясь не уронить.
— Рул Горм погибла вместе с двенадцатью другими сильнейшими феями, прах которых нужен для Проклятья. Но и мы знаем, что делать, — возбуждённо проговорила фея в зелёном. — Ты рассыплешь эту пыльцу с первыми лучами рассвета, думая о том, кого любишь сильнее всего на свете! Загадаешь желание, и оно непременно сбудется! У тебя есть всё, что нужно: чистота сердца и истинная любовь. Рассвет уже близко, давай же!
— Подождите, — уже третий раз вырвалось у Белль, когда некая мысль посетила её, — но если всё так просто… почему Румпельштильцхен сам… не попытался найти кого-то, кто пожелал бы для него возвращения сына?
Феи переглянулись, и Белль знала, что они скажут, ещё до того, как обе произнесли в один голос:
— Потому что во всём свете не было никого, кто смог бы полюбить это чудовище.
***
Белль смотрела на медленно светлеющее небо, и белая пыльца рассыпалась из фиала к её ногам, на лесную траву. Перед глазами замелькали яркие картинки: вот Румпельштильцхен спасает её от трёх ведьм…
«Они никогда больше не причинят тебе зла».
…Позволяет Робин Гуду сбежать, нарочно промахнувшись из волшебного лука. Ведь Робин украл палочку феи только для спасения беременной жены…
«Что? Я не делал ничего подобного. Наверное, магия выветрилась».
…Дарит ей, Белль, библиотеку, ловит при падении с лестницы, приносит розу…
Белль, уже ничего не видя от слёз, прошептала:
— Я хочу, чтобы твоё заветное желание сбылось… Чтобы вернулся твой…
Раздавшийся сзади громкий звук — будто кто-то с размаху шлёпнулся о землю — вырвал её из забытья, и Белль резко повернулась. Бедно одетый мальчик с каштановыми кудрями тут же поднялся на ноги, пошатнулся. Восстановил равновесие, отряхнулся, поднял глаза.
Сердце Белль подпрыгнуло в груди. На какое-то время, после поцелуя у прялки, лицо Румпельштильцхена стало человеческим, и у него были такие же карие глаза.
Рядом с мальчиком схлопнулся зелёный портал, откуда он появился.
— Привет, — неуверенно проговорил мальчишка, огляделся. — Это… Зачарованный Лес, да?
Чем-то он походил на дикого, готового ко всему зверька.
Но Белль уже улыбалась, радостное предчувствие заслонило всё.
— Да, — ответила она. — А ты…
— …Белфайер, — тут же представился он. — Я сбежал из Неверленда, украв у Питера Пэна последний волшебный боб.
***
Румпельштильцхен сдул с рук мельчайшие частички фейского праха, и они исчезли в кипящем вареве. Небо алело — начиналось утро, однако новый день принесёт этому миру лишь беды и катастрофы, ведь такой мощный ритуал не может пройти без последствий.
Великое заклинание требует великих жертв, в том числе — остатков человечности самого Тёмного.
Оставалось совсем немного, и Румпельштильцхен поднял руку, призывая свой кинжал. Чёрная рукоять мгновенно очутилась в его пальцах, от извилистого лезвия медленно заструилось волшебство, вливаясь в котёл.
Солнечные лучи спрятались обратно, и небо снова начало темнеть, как если бы ночь спохватилась и решила вернуться, забирая у утра его права.
Румпельштильцхен весь дрожал, волнение переполняло его, заставляло поминутно облизывать пересохшие губы, ожидая, когда…
…всё кончилось. Магия целиком заполнила котёл.
Резко выдохнув, Румпельштильцхен опустил руку с кинжалом.
И услышал два голоса, чуть не одновременно выкрикнувшие его имя.
Иллюзия? Последняя уловка уцелевших фей? Невозможно. Он бы понял, с тем могуществом, которым сейчас дышал, которое царило вокруг, он бы…
Белфайер каким-то чудом оказался здесь, в этом мире.
И Белль была жива.
***
У Белль не было времени что-то объяснять Белфайеру. Не было возможности рассказывать о себе и Румпельштильцхене. Она могла сказать только одно: «Бежим, скорее, мы должны остановить его!» Феи вновь оказались рядом и помогли, перенеся мальчика и девушку к нужному месту.
Увидев знакомую фигуру Румпельштильцхена, Белль закричала от радости, кинулась обнимать его, а Белфайер неловко, охрипшим голосом выговорил: «Я вернулся!» И тогда Румпельштильцхен спрятал кинжал и попытался одновременно обнять обоих, вернувшихся к нему, любимых людей, и Белль с горячим ощущением счастья увидела, как золотое безумие в его глазах сменяется чем-то нежным, человечным, и сразу они потемнели, став такими же карими, как у Белфайера — Бея, как назвал его отец.
Они успели, решила Белль…
…пока, оглянувшись на котёл, не заметила кое-что.
— Румпель, — прошептала она, отступая, и Белфайер встревоженно встретился с ней взглядом, — Румпель… оно…
— Слишком поздно, — весь свет, преобразивший Румпельштильцхена, исчез, и даже вокруг, казалось, начало холодать. — Я уже запустил Проклятье.
***
Последняя глумливая усмешка судьбы — Проклятье, которое должно было воссоединить отца и сына, теперь разлучит их. Более того, Румпельштильцхен даже не знал, выживут ли Белфайер и Белль в этом мире — после того, как он будет проклят.
— Его нельзя остановить?! — в отчаянии вскричал Белфайер. Он, как и Белль, с ужасом смотрел, как чёрное облако, пронизываемое крошечными молнийками, покидает котёл.
Румпельштильцхен усилием воли стряхнул оцепенение, вынул кинжал. Не думать, только не думать…
— Есть один способ. Единственный, — последнее слово почти беззвучно сорвалось с губ.
…Не думать о том, как близко было счастье.
— Что ты делаешь? — Белль смотрела, как Румпельштильцхен направил кинжал на облако, удерживая его, и от напряжения жилы вздулись у него на лбу. Она шагнула к Румпельштильцхену, но он вскинул свободную руку — оба, Белль и Белфайер, очутились дальше от него и не могли тронуться с места.
— Что ты делаешь?! — Белль чувствовала, что сейчас будет что-то страшное.
Румпельштильцхен изо всех сил держал Проклятье, уже обеими руками стискивая кинжал, по лезвию которого бегали искры.
— Папа! — крикнул Белфайер, тоже начиная понимать, безуспешно пытаясь броситься к отцу… и, услышав это, тот повернул голову. Слёзы блестели в его глазах, но лицо застыло каменной маской.
Он сам виноват. За всё приходится платить — в том числе и за то, что хотел заставить весь мир платить за свою ошибку.
— Прощай, мой мальчик. Прощай, Белль.
Не было времени говорить о своей любви к ним. О том, как ему жаль... и как всё внутри сжимается от страха. Как трудно заставить себя решиться.
Пальцы мелко дрожали, когда, превозмогая слабость, Румпельштильцхен поднял кинжал выше — и резким движением перенаправил лезвие на себя.
Боль ударила, перебивая дыхание, тысячей разъярённых ос впившись в тело, вспыхнув в мозгу — и в следующий миг Румпельштильцхен перестал видеть, слышать, чувствовать, а затем исчез в крутящемся чёрном вихре.
Крики Белль и Белфайера слились воедино.
***
…Всё исчезло. Наступила тишина.
Зажмурившаяся Белль распахнула веки и увидела, как солнце вновь показалось на небе, леденящий холод отступил, и они с Белфайером стояли в пустой каменистой долине, где, кроме них, не было никого и ничего.
Никого и ничего?..
Магические оковы спали, и Белль ринулась вперёд, туда, где стоял Румпельштильцхен несколько минут тому назад. Упала на землю, увидев горстку золотистого праха, и прижала ладонь ко рту, пытаясь сдержаться, не заплакать в голос. Белфайер, который стоял на месте, опустив руки и сгорбившись, встрепенулся. Подошёл к Белль, вслепую пошарил за поясом, протянул ей небольшой холщовый мешочек.
Собирая ладонями всё, что осталось от Румпельштильцхена, Белль подняла лихорадочно блестевшие глаза:
— Я… мы отвезём это к озеру Ностос. Его воды могут возвращать желаемое, я слышала…
Сглотнув, она умолкла. Белфайер опустился рядом на колени и сжал её плечо. Белль одним движением стянула завязки мешочка, едва не разорвав их, а затем обняла Бея и — наконец-то — разрыдалась. Он молча гладил её, успокаивал, совсем как взрослый, но сам не проронил ни слезинки.
Кажется, все слёзы по отцу были выплаканы в далёком и полном детских кошмаров Неверленде.
***
С тех пор, как принц Джеймс убил Владычицу Озера Ностос, пытавшуюся прикинуться его невестой, Белоснежкой, прошло совсем немного времени. Без своей повелительницы озеро начало пересыхать, но Белль и Белфайер надеялись, что, всеми правдами и неправдами добыв верховых животных, успеют туда раньше.
Белль спрыгнула со своей лошади, когда они с Беем подъехали к озеру. Высмотрела, где осталось побольше воды, и направилась туда. Дрогнувшей рукой развязала мешочек, перевернула… золотистый прах исчез, словно растворившись. Белль замерла, выжидая. Белфайер затаил дыхание, готовый в любой миг соскочить со своего коня и…
…Ничего не случилось.
Солнце всё так же безмятежно светило над головой, в ближайшем лесу слышался деловитый стук дятла, а озеро Ностос было неподвижным… и безжизненным.
— Пойдём, Белль, — Белфайер, наконец, шевельнулся, опустил взгляд, не желая встречаться с ней глазами. Он изначально не слишком-то верил в успех этой затеи. Наверное, требуется что-то… значительнее. Возможно, даже связанное с тёмной магией.
Белль не двигалась. Она сидела у озера на корточках, закрыв лицо руками. Не могла, не хотела верить в неудачу.
— Белль, — снова позвал Бей, спешился и зашагал к девушке, чтобы увести её, но тут увидел что-то на берегу. Точнее, кого-то.
***
Маленькая золотистая ящерка словно вынырнула из-под озёрной воды — Белфайер мог поклясться, что только что её здесь не было. Гладкие чешуйки поблёскивали в солнечных лучах, и, когда Белль вдруг отняла руки от лица и обернулась, то увидела, как на неё смотрят выпуклые янтарные глаза.
— Бей, — у неё вдруг пересохло в горле, — Бей, это…
— Думаешь, это он? — Белфайер осторожно приблизился к ящерке, но та и не думала убегать. Спокойно, совсем по-человечески смотрела. Неужели… да нет, не может быть.
И тут Белль осенило.
— Перерождение, Бей. Я читала об этом в книжках, так бывает, я… — она покачала головой, радостно улыбаясь сквозь слёзы, а затем подхватила ящерку на руки… и запечатлела поцелуй любви на её чешуйчатой шкурке.
Прикоснувшись губами, Белль закрыла глаза, внутренне подобравшись в ожидании, но тут же почувствовала пустоту в ладонях. Недоуменно взглянула на Бея, на свои руки. Золотая ящерка исчезла. И даже праха не осталось.
На ресницах Белль снова задрожали слёзы. Иллюзия? Озеро Ностос было столь же коварным, как и его покойная повелительница?
— Белль, едем домой, — Белфайер с тяжёлым вздохом тронул её за плечо. — Ты не убивайся, — поспешно, с мальчишеской грубоватостью добавил он, стараясь утешить Белль, — мы его вернём.
Она вытерла глаза и сделала попытку улыбнуться. Со второго раза у неё получилось куда лучше, а взгляд вдруг просветлел. Бей заинтригованно нахмурился — что ещё за догадка посетила эту странную девушку, так чудесно полюбившую его отца?
Белль же проворно подбежала к своей лошади, вскочила на неё, оглянулась на Белфайера:
— Ну, давай, едем! Я, кажется, всё поняла!
А в Тёмном Замке снова скрипнуло колесо древней прялки под умелыми пальцами, и на катушку стала наматываться, преображаясь из пучков соломы, тонкая золотая нить.
@темы: Белль, фанфикшен, Румпельштильцхен/мистер Голд